Время заблуждений: Почему умные люди поддаются фальсификациям, распространяют слухи и верят в теории заговора

Это был абсурдный ответ абсурдному миру – перформанс, импровизация. У Макиндо не было никакого дальнейшего плана, но он нашел свое призвание и развил историю, используя типичные приемы популярных теорий заговоров. Вокруг Питера собрались люди, кто-то начал снимать видео. Он и опомниться не успел, как ролик стал «вирусным», а шутка положила начало своеобразному движению. На этой волне Макиндо создал сайт, разместил в сети видеоролики (где актеры утверждали, что раньше работали в ЦРУ и управляли «птицедронами») и даже занялся производством мерчандайзинговой продукции. Наконец он стал лицом национальной «Птичьей бригады». Питер играл эту роль несколько лет и даже выступал в ток-шоу правого толка, описывая геноцид птиц и сложные махинации ЦРУ.

По некоторым оценкам, эту фальшивую теорию заговора поддержали сотни тысяч молодых людей. Скорее всего, многие из них (надеюсь, таковых большинство) понимают, что наши пернатые друзья вполне реальны, но мрачный юмор этой коллективной шутки принес им некоторое облегчение. Самое интересное, что в этой фикции люди нашли кое-что реальное: чувство общности. В интервью The New York Times Макиндо описал это как «безопасное пространство, где люди могут собраться вместе и обсудить заговор, охвативший Америку. Это способ посмеяться над безумием, не поддаваясь ему».

Как бы я хотел, чтобы мы жили в мире, где сообщество наподобие этого было бы безопасным и безобидным. Но, к несчастью, это не так. Неудивительно, что многие заблуждающиеся примкнули к движению «Птиц не существует» и Макиндо был вынужден выйти из образа. Теперь сторонники теории думают, что он шпион ЦРУ.

Как бы то ни было, получилось увлекательное социологическое исследование. Кстати, вам не кажется, что у этого голубя за окном вместо глаз камеры?

Экстремальность ради укрепления социальной идентичности

Когнитивный диссонанс – не единственный социальный катализатор. Другой важный и весьма прискорбный механизм – использование экстремальности ради укрепления социальной идентичности. Вот основная идея: если мы принадлежим к группе 2, как люди из этой группы узнают, что мы лояльны по отношению к ней? Можно сделать татуировку с цифрой 2 где-нибудь на видном месте или публично выразить экстремальное мнение, совпадающее с идеологией группы. Представим группу людей, которые решили сократить потребление мяса по медицинским, этическим или экологическим соображениям. Люди из этой группы делают все возможное, чтобы есть мясо как можно реже. Теперь представим человека, который хочет проявить лояльность к данной группе и, возможно, даже подняться в ее иерархии и стать одним из ее неофициальных лидеров. Этот человек боится боли, поэтому вариант с татуировкой не годится. Простое сообщение о том, что он воздерживается от употребления мяса, не наделает шума и не поможет занять лидерскую позицию. Нужно произвести фурор. Например, заявить, что он ненавидит всех мясоедов, полностью отказывается от кожаной одежды и больше никогда не будет посещать невегетарианские рестораны и вечеринки, где подается мясо. Экстремальные мнения – это ключ к тому, чтобы быть замеченным, продемонстрировать лояльность и приверженность, а также подняться по реальной и воображаемой социальной лестнице внутри группы. Этот весьма печальный механизм объясняет, почему экстремальность в высказываниях превратилась в валюту социальных сетей и почему социальные сети, в свою очередь, стали ловушкой для экстремальных мнений.

Конечно, если экстремальные мнения выражаются постоянно, со временем они становятся нормой, и, когда это происходит, людям приходится искать все более экстремальные способы самовыражения. Этот механизм не оправдывает вербальную агрессию и ненависть, но помогает понять причины их распространения.