Все люди севера

– Вы не живёте на юге, поэтому не можете наблюдать, как стремительно здесь всё меняется, – покачал головой плотник. – Ставангр – деревня по сравнению с Борре. А Каупанг когда-то действительно был одним из главных торговых городов. Он принимал торговцев из таких земель, которые вам показались бы вымыслом эльфов, – довольный собой, Аркелл потёр бороду, в которой застряли комочки мёда. – Но всё изменилось. Борре начал поглощать деревни и соседствующие города. Каупанг станет его частью, это лишь вопрос времени. Ярл Хальвдан Щедрый-на-Золото не знает проигрышей в своих походах. К золоту его ведет божье провидение. А точный ум позволяет заключать торговые сделки, например, с саксами. А ещё, – он восторженно цокнул языком, – С теми странными торговцами. Со смуглой кожей. Они покупают рабов в три, а то и в четыре раза дороже. Щедрые ублюдки, – Аркелл что-то вспомнил, глаза его расширились. – Я как-то продал такому отличный драккар! Взамен на несколько ящиков фруктов.

Все охнули.

– Корабль? За ящики фруктов? – захохотал Фюн. – Да ты глуп!

– О, ты никогда не пробовал их фрукты! – недовольно вскричал плотник. – И не попробуешь, потому что у тебя никогда не будет такого достойного корабля, который можно обменять!

Разговор уходил не туда, Ракель это понимала. Ей нужно было принять решение как можно скорее, ведь время на исходе.

– Зачем южные ярлы объединились? – вздохнула девушка.

– Чтобы спасти всех своих людей.

– От нас? – наконец произнёс молчавший до этого Фюн.

– Да.

– Мы просто хотим жить! Теперь, когда Рагнарёк реален, всему Мидгарду грозит страшная опасность. У нас один враг. Чудовища, которые придут…

Аркелл прервал Ракель:

– Враг далеко не один, моя дорогая. Ты забываешь о самом страшном – голоде. Если люди на грани смерти, то лучше горстка из нас выживет на бобах и орехах, чем тысячи съедят запасы за считаные дни.

Он был совершенно прав, но признавать это для Ракель было невыносимо. Она так хотела жить, увидеть мир, сыскать свою славу, спасти свой народ! Нельзя сдаваться сейчас.

– С нами уже не так много людей… Но среди них ещё есть дети. Вода унесла сотни жизней. Мы не сможем сражаться с союзом ваших ярлов, ты ведь это понимаешь? – простонала девушка. – И мы не займём много места на ваших землях. Лишь горстка северян добралась до берега Ставангра живыми.

Плотник задумался. Он смотрел на огонь и молча поглаживал свою бороду.

– А он… придёт вслед за вами?

Ракель печально опустила плечи. Ей бы очень хотелось верить, что Скалль найдёт способ, но без воды в море это было просто невозможно.

– Нет, – ответил за неё Эта.

– Тогда, думаю, у вас есть шанс договориться со Скьялгом.

– И он сможет принять нас?

Аркелл покачал головой.

– Нет. Но он сможет не убить вас и разрешит остаться здесь.

– А что будет с вами? С его людьми.

– Я практически уверен, что мы пойдём в Борре. Ваш конунг умён, хоть даже не представляет, насколько прекрасно место, в которое он собирается. Борре действительно должен стать последним оплотом людей. Он защищён со всех сторон. В нём много запасов, армия Борре многочисленна. О таком надёжном союзнике, как ярл Хальвдан, можно только мечтать.

Ракель переглянулась с братьями, которые перестали есть и смотрели прямо на плотника Аркелла. Его брови печально вздёрнулись. Ему было жаль говорить следующие слова:

– Считайте удачей, если вас просто бросят.

* * *

Следующие два дня Ракель старалась ни с кем не говорить. Она наблюдала за Тором и его сражением, ощущая одновременно несколько борющихся в ней эмоций: облегчение оттого, что Скалль оказался прав, страх оттого, что она привела людей в стан врага, готового убить их, как только узнает правду, тоску оттого, что она уже никогда не увидит Скалля.

И ещё беспомощность. Ярлу Хундольфу с каждым днём становилось только хуже, и Ракель была практически уверена, что он умрёт. За то время, пока они были в Урнесе, готовясь к отплытию, ярл Хундольф стал для Ракель хорошим собеседником. Он был добр к ней и приветлив. Так странно, что боги даруют детей тем людям, которые совершенно не достойны становиться родителями, но обделяют мудрых и добрых. Таких, как ярл Хундольф, который за всю свою долгую жизнь так и не стал отцом.

Она лишилась семьи, Скалля, вскоре лишится общества Хундольфа. У неё остались только Фюн и Эта, которые советовали скорее обсудить с ярлом Скьялгом возможность вступления в южный союз.

Ракель знала, что многие люди, с которыми она прибыла в Ставангр, уже договаривались с людьми ярла Скьялга. Они обменивают свою преданность на защиту и еду. Как делали это и со Скаллем. Ракель знала, что вскоре тоже придется сделать выбор.

Она крепко обняла себя руками. Ветер во фьорде нещадно терзал её волосы. Гроза нарастала. Тор и Ёрмунганд сражались на горизонте, но сейчас Ракель казалось, что это не её дело. Будто бы она приоткрыла дверцу и теперь подглядывает.

Воительница знала, что у богов свой путь. Она же думала только о людях и их несчастной судьбе в этом прекрасном городе. И ещё она думала о Скалле.

Словно подслушав её мысли, рядом появился Сигтрюгг.