Всё – одно

– Мне кажется, что человечность, точнее то, что мы стали вкладывать в это понятие, нас и сгубила. С помощью неё мы попытались отгородиться от природы, поставить себя вне рамок. Глупо, конечно. Всё равно что попытаться выжить без головы или считать свой разум, чем то волшебным, неким соусом, политым на мозги и не являющемся целиком и полностью такой же частью нас, как и чувства.

Понятие человечности, как результат появления у нас интеллекта, нужно было не для выстраивания метровых заборов, а для постижения своего места в структуре мира и поиска дальнейшего пути, ответов. Мы же, как это хорошо умеем, всё переврали.

Эволюция подошла к своему неизбежному этапу, а мы не поняли этого, занятые решением изначально ошибочной задачи: как сделать себя особенными.

Человек опять пригубил чай. Что-то ему не понравилось и он, кинув туда ещё какие-то листья, прикрыл котелок крышкой.

– Мне показалось, что вы пытаетесь изучить природу, – высказал вслух я своё предположение, – пытаетесь найти себя в ней.

– Скорее слиться с ней. Получается только плохо. Видимо ты решил так смотря на наши города?

Я кивнул. Удивительно как художник уловил моё движение.

– А вы, разве вы не пытаетесь её понять? – обратился он ко мне.

– Мы её изучили, – не без гордости ответил я, – и сумели направить её бесконечную мощь для развития своей цивилизации.

– Высокие слова, – задумчиво проговорил старик, – способны внушить трепет.

Сидя напротив человека, я отчётливо почувствовал своё превосходство. Мне не хотелось унизить его, наоборот, я стремился найти с ним общий язык, но не мог заглушить ощущение преимущества над проигравшими в борьбе. Они так и остались на своей планете, хотя у них были все шансы. Мы же прямо сейчас покоряем космос.

Человек молчал. Я видел, как лоб его то сморщивался, то разглаживался и тогда бороздочки морщин становились не такими глубокими. С любопытством я изучал его повадки, подмечал любое изменение лица – всё мне было интересно: как он двигался, говорил. Сейчас же я мог сказать, что он о чём-то глубоко задумался.

Кряхтя человек переменил позу.

– Наверное, вы очень высокоразвитая цивилизация, раз смогли изучить все стороны природы: математические, физические, биологические, духовные. Но скажи – какое место в своей «теории всего» вы отводите себе?

Простой вопрос, но что самое удивительное, я почему-то не смог ответить на него. Точнее уже хотел сказать: «хозяевами», но почему-то промолчал. Я вдруг вспомнил про громаду космоса, совершенно нам не подвластную и этот ответ, естественный в окружении выстроенных нами поражающих воображение городов, теперь не показался мне истинным.

Подоспел чай.

Напиток оказался очень необычным на вкус. Человек, складывая трубочкой губы, дул в кружку, прежде чем отпить маленький глоток. Я повторял за ним. Дома, да и на корабле, я привык, что любому напитку всегда можно задать комфортную для потребления температуру и сейчас чувствовал какое-то дикарство в том, как пил чай. Будто приходилось подстраиваться под не спешащую остывать воду.

Человек поставил кружку на землю перед собой.

– Ты не ответил, – обратился он ко мне, – но, наверное, вы отводите себе высшую ступень эволюции. Вы же знаете про эволюцию?

– Конечно, – ответил я, Глазастик сумел точно перевести произнесённое человеком слово. Он обучался.

– Задумывались ли вы над тем, что эволюция может создавать очень разные приспособленности?

– Их огромное множество.

– Практически бесконечное даже, я бы сказал. Однако весь эволюционный путь, рано или поздно, при благоприятности внешней среды, приводит к одному узлу – развитию разума, а из него – интеллекта. Великая приспособленность! И одна на всех счастливчиков. Но самое любопытное вовсе не это. Отнюдь.

– Что же?

– Во что эволюционирует интеллект дальше! Какой следующий этап? Ведь эволюционная дорога, по крайней мере для нас с вами, необозримо длинна. Вот вопрос, на какой мы – люди – уж точно никогда ни узнаем ответа. Какой следующий этап эволюции после интеллекта?

Я подивился наивности человека. Видимо всё же их дикарская жизнь постепенно отнимала ясность ума. Вопрос был глупым, не научным, сродни вопросу о том, что было до появления Вселенной. Это понимал даже я, далёкий от большой научной мысли.

– Дальше мы берём эволюцию под контроль, – сказал я просто, не слишком желая философствовать.

– Под контроль? – глядя себе под ноги спросил человек.

– Да, интеллект позволил нам вырваться из лона природы и создать нечто новое – цивилизацию. Цивилизация – полностью наше дитя. И теперь мы выбираем дорогу.

Человек кивнул.

– Это интересно и вне всяких сомнений будоражит воображение. Опять же твои слова высоки, должно они льстят слух. Мы думали точно так же. Однако, какую дорогу? Возможно, интеллект должен сыграть совершенно иную мелодию, нежели ту, которую, по её простоте, невежественно играли мы и которая в репертуаре у вас.

Художник замолчал не желая больше говорить про это.