Вспомнить всё

– Давайте попробуем, – взмолился Куэйл, лихорадочно размышляя, что бы еще предложить. – Зовите лучших из военных психиатров; пускай копаются в моей голове, сколько потребуется, пока не отыщут самую грандиозную мою мечту. Например, женщины. Тысячи женщин, как у Дона Жуана. Этакий межпланетный плейбой… по любовнице в каждом из больших городов Земли, Луны и Марса… только бросил я это дело: сил больше нет. Прошу вас, давайте попробуем!

– И если мы согласимся рассмотреть такое решение, вы добровольно сдадитесь? – уточнил голос в голове. – Помня, что оно может оказаться неприемлемым?

– Да, – после продолжительных колебаний ответил Куэйл. – Рискну.

«Рискну… и, надеюсь, меня не предпочтут пристрелить без лишних затей», – подумал он про себя.

– Тогда первый ход за вами, – откликнулся голос в голове. – Явитесь к нам, сдайтесь, и мы рассмотрим данный вариант. Однако если из него ничего не выйдет, если ваши подлинные воспоминания снова, как в этот раз, начнут проклевываться наружу сквозь ложные, в таком случае… – Долгая пауза. – В таком случае мы, уж не обессудьте, будем вынуждены вас ликвидировать. Ну как, Куэйл, вы все же согласны рискнуть?

– Согласен, – подтвердил он.

А что тут еще поделаешь? В противном случае его ждет скорая неотвратимая гибель, а так – пусть призрачный, невеликий, но шанс…

– Тогда немедленно отправляйтесь в нью-йоркскую штаб-квартиру, – резюмировал коп из Интерплана. – Пятая авеню, дом пятьсот восемьдесят, двенадцатый этаж. Как только явитесь и сдадитесь, вами займутся штатные психиатры. Начнем с тестов, составим профиль личности, затем попробуем определить окончательный, абсолютный предел ваших желаний, а после вернем вас назад, в «Воспом, Инкорпорейтед», подключим к работе их: пусть искупают грехи, воплотив ваши грезы в детальную, качественную суррогатную ретроспективу, и… и удачи вам, Куэйл, – неожиданно закончил он. – Как-никак мы перед вами в долгу: исполнитель из вас получился отменный.

В голосе говорящего не слышалось ни нотки ехидства – скорее уж, если на то пошло, и он, и Интерплан в целом искренне сочувствовали отставному агенту.

– Благодарю вас, – ответил Куэйл, озираясь в поисках робокеба.

– Н-ну-с, мистер Куэйл, – хмыкнул пожилой, строгий с виду психиатр из медицинского подразделения Интерплана, – должен сказать, заветные мечты у вас весьма, весьма любопытные. Сознательно вы ими не тешитесь, даже не подозреваете о них, но это – явление вполне обычное. Надеюсь, вы не слишком расстроитесь, услышав об их содержании.

– Да. Уж лучше пусть не расстраивается, услышав об их содержании, если рассчитывает остаться в живых, – отрезал старший из офицеров Интерплана, присутствовавших при разговоре.

– В отличие от фантазий о роли секретного агента Интерплана с особым заданием, – продолжал психиатр, – порожденных, собственно говоря, созреванием, а потому в достаточной мере правдоподобных, данные мечты – крайне гротескная причуда детского воображения… неудивительно, что вам не удается их вспомнить. Содержание их таково: вам девять лет, вы идете один через поле, по узкой тропке, и вдруг прямо перед вами совершает посадку космический транспорт совершенно непривычной конструкции из иной, далекой звездной системы! Никто на Земле, кроме вас, мистер Куэйл, его не замечает. Создания, прибывшие на борту, совсем малы, беспомощны, величиной не более мыши-полевки, однако же всерьез намерены захватить Землю: вскоре, едва получив сигнал с прибывшего корабля, от авангарда, к нашей планете устремятся десятки тысяч других кораблей.

– И я, надо думать, предотвращаю завоевание, – охваченный странным весельем пополам с отвращением, перебил его Куэйл. – Спасаю Землю, в одиночку истребив авангард. Наверное, попросту растоптав разведчиков.

– Ничего подобного, – терпеливо возразил психиатр. – Да, завоевание вы предотвращаете, но вовсе не уничтожив их. Нет, вы демонстрируете им доброту, милосердие, хотя благодаря телепатии – таков их способ общения – знаете, с чем они прибыли. Они же, впервые за всю историю столкнувшиеся со столь гуманным разумным созданием и оценившие ваш гуманизм по достоинству, в одностороннем порядке торжественно обещают…

– Не затевать вторжений на Землю, пока я жив, – закончил Куэйл.

– Именно. Именно! Вот видите, – заметил психиатр, повернувшись к старшему из интерплановских офицеров, – несмотря на притворное пренебрежение, это подходит к его личным наклонностям как нельзя лучше.

– То есть, – невольно поддавшись нарастающему воодушевлению, заговорил Куэйл, – я, всего-навсего существуя, оставаясь в живых, оберегаю Землю от инопланетных захватчиков? А значит, по сути дела, являюсь самой важной персоной на Терре? Даже пальцем ради этого не шевеля?

– Да, сэр, совершенно верно, – подтвердил психиатр. – Эта-то давняя детская фантазия и является основой, фундаментом вашей психики. Конечно, без углубленного анализа и определенных медикаментов вы бы о ней даже не вспомнили, однако она остается при вас до сих пор: ушла в глубину подсознания, но отнюдь не угасла.