Вспомнить всё

– Договоримся так, – сказал техник. – Продолжайте играть, пока она не выстрелит по вам в первый раз, а там отскочите в сторонку и позвольте нам разобрать автомат к дьяволу. Вопрос тропизма нужно разъяснить во что бы то ни стало: тот же принцип может всплыть еще где-либо, в более сложной конструкции. Согласны? Конечно, для вас это очевидный риск, но, я уверен, первый шарик окажется пристрелочным, подготовкой к следующему, точному выстрелу… а второго выстрела мы не допустим.

Стоит ли посвящать техника в свои страхи?

– Я одного опасаюсь, – признался Тинбейн. – Как бы этот автомат не запомнил конкретно меня… на будущее.

– Бог с вами, какое будущее?! Считайте, будущего у него нет. Один выстрел, и мы разберем его до детальки.

– Что ж, ладно. Договорились, – нехотя согласился Тинбейн.

«Возможно, я уже переступил черту, – подумал он про себя. – Возможно, он с самого начала был прав: не стоило это затевать».

Следующий стальной шарик разминулся с катапультой не более чем на малую долю дюйма, однако Тинбейна заставила понервничать вовсе не такая близость опасности, а молниеносная, едва заметная попытка катапульты подхватить катящийся мимо шарик. Движение… настолько быстрое, что Тинбейн легко мог бы проглядеть его вовсе…

– К шарику тянется, – прокомментировал техник, тоже заметивший поползновения катапульты. – Разделаться с вами думает.

Что ж, следующий – а для него, вполне возможно, последний – шарик…

Тинбейн неуверенно, нехотя потянулся к рукоятке плунжера.

– Ладно, черт с ним, с уговором. Довольно, – взволнованно зачастил техник. – Кончайте игру. Разберем автомат немедленно.

– Нет. Как бы там ни было, с тропизмом надо разобраться, – возразил Тинбейн, нажимая на плунжер.

Внезапно показавшийся Тинбейну громадным, твердым, неподъемно тяжелым, стальной шарик покатился прямиком к поджидавшей его катапульте: на сей раз каждый холмик, каждый контур рельефа не препятствовал – направлял снаряд в самую середину поля. Катапульта подхватила его еще до того, как застывший у стола Тинбейн сообразил, что происходит.

– Берегись!

Отскочив вбок, техник врезался в Тинбейна всей тяжестью тела и оттолкнул его прочь от машины.

Выпущенный катапультой, стальной шарик под звон разлетевшегося вдребезги стекла свистнул у правого виска Тинбейна, отскочил рикошетом от дальней стенки и укатился под один из лабораторных столов.

В лаборатории воцарилась мертвая тишина.

– Импульса – хоть отбавляй, – нарушив молчание, с дрожью в голосе заговорил техник. – Массы тоже достаточно. Все, что требуется…

Тинбейн, робко поднявшись на ноги, шагнул к машине.

– Шарики больше не вздумайте запускать, – предостерег его техник.

– Не важно. Теперь я ей ни к чему, – ответил Тинбейн и, развернувшись, со всех ног бросился к выходу.

Следующий шарик машина запустила сама.

Еще минут через пять Тинбейн, жадно затягиваясь сигаретным дымом, уселся в кресло напротив Теда Донована, заведующего исследовательской лабораторией. Ведущую из приемной в лабораторные помещения дверь заперли на замок, а полдюжины техников эвакуировали по тревоге в безопасное место. Из-за запертой двери в приемную не доносилось ни звука.

«Затаилась машина… ждет», – подумал Тинбейн.

Кого, интересно, она поджидает? Кого угодно, любого человека, терранина, что подвернется под руку, или именно его?

Теперь последний вариант нравился Тинбейну еще меньше, чем изначально: при этой мысли он даже здесь, в приемной, невольно поежился. Машина, созданная на иной, далекой планете, без определенной цели заброшенная на Терру, способная только перебирать, комбинировать доступные средства самозащиты, пока не наткнется на ключевое… вот он, его величество Случай в чистом виде! Сотни, тысячи партий, человек за человеком, игрок за игроком, пока череда проб и ошибок не завершится оптимальным решением, не свяжет машину узами смерти с последним из сыгравших. С жертвой совершенно случайного, как и все прочее, выбора. То есть с ним, с Тинбейном… как это ни прискорбно.

– Обесточить ее проще простого, – заговорил Тед Донован. – Сжечь аккумуляторную батарею издали кислородным копьем – дело пустячное, так что езжайте домой и забудьте обо всем этом. Отыщем контур, отвечающий за тропизм, изучим – сразу дадим вам знать. Ну, а в случае, если это произойдет поздней ночью…

– Все равно, дайте знать сразу же, – попросил Тинбейн. – В любое время суток… если, конечно, нетрудно.

Объяснять, в чем дело, ему не пришлось: заведующий лабораторией и без того прекрасно все понимал.

– Очевидно, эта конструкция обращена против полицейских опергрупп, занятых в рейдах на казино, – продолжал Донован. – Каким образом им удалось привлечь к ней наших роботов, пока, разумеется, неизвестно. Возможно, внутри найдется схема и для этого, – задумчиво проговорил он, подхватив со стола изрядно устаревший, недопустимо поверхностный лабораторный отчет. Казалось, бумага вот-вот загорится под его испепеляющим взглядом. – «Обычное игровое оборудование инопланетного происхождения»!.. Да-да, конечно!

С этими словами он отшвырнул отчет в угол.