Вспомнить всё

С этим она улыбнулась ослепительней прежнего, а в проницательных, умных глазах ее отразилась вся несказанная сложность ее натуры, ее любви.

– Конечно, – согласился Шоколадерри.

Ясное дело, ему хотелось гораздо большего, однако он понимал: это все, ведь она не принадлежит ему, существует не ради него – сама по себе, как порождение, одно из полноправных слагаемых окружающего мира.

– Насильник, – процедила третья из девушек, кривя чересчур алые, чересчур сочные губы в злобной, но в то же время веселой усмешке. – Нет, я никогда не оставлю тебя, мерзкого, грязного старикашку! Уйду – где ты, старый черт, найдешь еще дуру, согласную жить с педофилом, растлителем малолетних, который со дня на день помрет от коронарного тромбоза или обширного инфаркта? С моим уходом для тебя, старого пакостника, все и кончится.

Внезапно глаза ее влажно блеснули, исполнившись скорби, сочувствия, но в следующий же миг и скорбь и сочувствие исчезли как не бывало.

– Другой радости в жизни тебе не видать, – продолжала девчонка, – а стало быть, никуда мне не деться. Придется остаться с тобой, а свою жизнь отложить до лучших времен… пусть даже навсегда.

Постепенно все ее оживление сошло на нет; сверх меры ярко, крикливо раскрашенное, но все-таки привлекательное девичье личико застыло, помрачнело как туча.

– Однако если мне выпадет шанс получше, – ледяным тоном объявила девчонка, – я им воспользуюсь. Не упущу. Надо бы приглядеться… посмотреть, кто у нас в центре тусуется.

– Ты что такое несешь?! – в возмущении выпалил Шоколадерри… и тут же умолк, поник головой под тяжестью жуткой утраты. Казалось, девчонка уже ушла – ушла, не успев появиться в его жизни, а что может быть страшнее?

– Ладно, – резко, отрывисто заговорили все три девушки разом, – теперь о делах житейских. Сколько у тебя скоплено синих фишек?

– Ч… что? – изрядно опешив, пролепетал Шоколадерри.

– В этом-то вся и суть, – на три голоса, с суровым, стальным блеском в глазах пояснили девушки: очевидно, данный предмет пробудил к жизни все их способности, все таланты без исключения, привел в полную боевую готовность каждую по отдельности и всю троицу разом. – Давай-ка твою чековую книжку проверим. Что у нас там с балансом?

– Сколько ты чистыми в год зарабатываешь? – спросила азиатка.

– Я тебя грабить не стану, не думай, – заверила Шоколадерри нежная, терпеливая, заботливая девушка, – только не мог бы ты мне две синие фишки ссудить? Ведь у тебя-то, такого важного, известного во всем мире бобра, их, надо думать, сотни.

– Вот-вот! Сходи-ка за ними, купи мне в «Спиди-Март» две кварты молока с шоколадом, коробку пончиков-ассорти и кока-колу! – подхватила капризная девчонка.

– Можно, я твой «Порше» одолжу, если сама заправлю? – спросила заботливая девушка.

– Только на мою машину не рассчитывай, – предупредила азиатка. – При двух водителях страховка вдвое подорожает, а оплачивает ее моя мать.

– Научи меня машину водить, – потребовала капризная девчонка. – Завтра же вечером с кем-нибудь из парней в автокино поеду. Всего две монеты с машины, пять порников подряд… и еще в багажник пара чуваков с чувами влезут!

– Знаешь, лучше отдай синие фишки мне на хранение, – посоветовала заботливая девушка, – пока эти цыпы не оставили тебя без штанов.

– Пасть закрой! – рявкнула на нее капризная девчонка.

– Послушаешься ее, дашь ей хоть одну синюю фишку, я тебе, мать твою, сердце вырву и сырым сожру, – в ярости прошипела азиатка. – А у этой дешевки, между прочим, трипак. Чпокнешь ее – на всю жизнь бесплодным останешься.

– У меня вообще синих фишек нет, – неуверенно признался Шоколадерри, опасаясь, как бы все три девушки, узнав об этом, не ушли. – Но я…

– Машинку свою, «Гермес Рокет», продай, – посоветовала азиатка.

– Я сама за тебя продажей займусь, – мягко, покровительственно предложила заботливая девушка, – и отдам тебе… – Запнувшись, она принялась мучительно медленно, с трудом высчитывать что-то в уме. – Словом, по-честному вырученное поделю. Уж я-то тебя ни за что не нагрею.

При виде ее улыбки Шоколадерри даже в голову не пришло хоть немножко, хоть в чем-нибудь усомниться.

– Было бы из-за чего шум поднимать, – высокомерно, на грани презрения заметила капризная девчонка. – Вот у моей матери машинка – это да! Электрическая шариковая «Ай-Би-Эм», канцелярская модель со шрифтами, как в книжке![45] Раздобуду себе такую, выучусь с ней управляться, работу приличную подыщу… если только сидеть на пособии выгодней не окажется.

– Чуть позже, ближе к концу года, – в отчаянии начал Шоколадерри, но…

– Тогда позже и увидимся, – хором оборвали его три девушки, три воплощения мисс Липкопятто. – Или можешь по почте синие фишки прислать, о'кей?

С этими словами они, все разом, начали блекнуть, подернулись рябью, сделались зыбкими, призрачными…

А может, призрачным сделался сам Шоколадерри, Бобр, Которому Вечно Чего-Нибудь Не Хватало? Внезапно проснувшаяся, всполошившаяся интуиция подсказывала: да, так и есть. Так и есть, это не они, а он растворяется в воздухе!

Однако эта догадка его почему-то вовсе не огорчила.