Вспомнить всё

Записанная на склеенную кольцом магнитную ленту мелодия гремела из динамиков стереосистемы, сконструированной инженерами «Ампекса» специально для «Дженерал моторс», целый день напролет, умолкая лишь незадолго до очередного задержания. Приблизившись к цели, водитель выключал стереосистему и отыскивал нужный адрес в тишине, однако, впихнув «нежеланчика» в задний отсек фургона, ехал обратно, в окружной детприемник, либо за следующей предличностью в списке, под то же самое:

Идут на горку Джек и Джилл,Несут в руках ведерки…

«Споткнулся Джек и лоб зашиб, а Джилл слетела с горки», – мысленно закончил куплет Оскар Феррис, водитель спецфургона номер три.

«Какой там еще лоб? – сально осклабившись, подумал он. – Знаем мы, что он зашиб, с горки-то навернувшись – пипиську торчащую, к гадалке не ходи! Игрался с ней этот Джек, и Джилл небось тоже. Ведерки в руках… ага, как же! Известно, ради чего они оба в кусты забрались, да только с зашибленным причиндалом не слишком-то разгуляешься!»

– Не свезло этой Джилл, – подытожил он вслух, привычно, умелой рукой вертя баранку руля.

Фургон – всего четыре года как с конвейера – ровно, шустро катил вдоль извилистой ленты Калифорнийского шоссе номер один.

«Ребятня эта… все они таковы, – размышлял Феррис. – Мерзкие, грязные твари, и игры у них соответствующие».

По обе стороны от шоссе тянулись вдаль дикие, незастроенные земли, бродячей детворы в здешних полях и оврагах шныряло немало, так что Феррис держал ухо востро, и… ага, вон, справа, мальчонка лет шести – шмыгнул вбок, поспешая убраться с глаз!

Завидев мальчишку, Феррис тут же потянулся к кнопке, включающей сирену. Перепуганный воем, мальчишка вздрогнул, замер как вкопанный, не в силах сдвинуться с места, а спецфургон, по-прежнему наигрывая «Джека и Джилл», принял правее, сбавил ход, подкатил вплотную к нему и остановился.

– Кто таков? Чей? Откуда? Ж-справочку предъяви, – велел Феррис, не выходя из кабины, а попросту выставив за окно локоть с нашивкой, символом власти, на рукаве коричневого форменного кителя.

С виду мальчишка выглядел худосочным, недокормленным, как большинство побродяжек, однако на носу у него поблескивали очки. Белобрысый в футболке и джинсах, мальчуган в ужасе взирал на Ферриса снизу вверх, а лезть в карман за справкой даже не думал.

– Ну? Справка, Ж-карточка, у тебя есть или нет?

– К-к-к-какая Ж-карточка?

Растолковывая мальчишке его права, пришлось перейти на официальный, казенный тон.

– Справка по форме тридцать шесть-В, заполненная любым из твоих родителей либо законных опекунов. Документально удостоверяющая желанность. То есть тот факт, что они – он, она, безразлично – считает тебя желанным ребенком. Для краткости – Ж-карта. У тебя такой нет? Тогда ты по закону бродячий, беспризорный, даже при наличии родителей, желающих оставить тебя при себе, для чего им надлежит уплатить штраф в размере пятисот долларов.

– Ого, – охнул мальчишка. – Но я… я ее потерял.

– Не беда, в архиве есть копия. У нас все документы, все сведения такого рода микрофильмируются. Я отвезу тебя в…

– В окружной детприемник?!

Тонюсенькие, будто ершики для чистки трубок, ноги мальчишки подогнулись, задрожали от ужаса.

– На заполнение справки по форме тридцать шесть-В твоим родителям отпущено тридцать дней. Если они по истечении данного срока ее не оформят…

– Мама и папа договориться никак не могут… а я сейчас с папой живу.

– И он не оформил на тебя Ж-карточку, удостоверяющую принадлежность?

В зажимах под потолком, поперек кабины фургона, полагалось возить дробовик. Мало ли, как обернется дело, когда берешь побродяжку? Всякое в жизни случается. Вспомнив об этом, Феррис машинально поднял взгляд к потолку. Да, помповый дробовик никуда не делся, поблескивал воронением, будто новенький: за весь срок службы в органах правопорядка Феррису доводилось пускать его в ход только пять раз. Убойная штука… один выстрел – и человека разносит чуть ли не на молекулы!

– Придется тебя задержать, – объявил Феррис, распахнув водительскую дверцу и выдернув из замка зажигания ключи. – Там, сзади, еще мальчуган сидит, так что скучать в одиночестве не придется.

Мальчишка моргнул, упрямо набычился, будто бы врос в землю.

– Никуда я не поеду, – отрезал он.