Встреча с каменным веком

В юго-восточной части аэродрома находился участок, на котором когда-то происходили сражения между враждующими племенами. До войны это место называлось бойней. Теперь оно снова соответствовало своему названию. Не успела спуститься ночь, как бойня была покрыта 300–400 трупами японцев. Это было страшное зрелище.

3 февраля австралийцы перешли в наступление и враг начал уступать свои позиции. Японцы толпами бежали по тропам, которые вели в горы.

Но три подразделения японцев из 200, 400 и 500 человек остались в долине и вели отчаянную круговую оборону, пока наконец последние из них не были уничтожены 20 февраля. Итак, катастрофическое положение австралийцев в Вау изменилось в последнюю минуту. Благодаря появлению американских транспортных самолетов австралийцам удалось даже одержать крупную победу. Переброска пушек на самолетах и введение их в бой тут же, на летном поле, — одно из самых значительных событий в войне на Тихом океане.

Если бы японцы захватили Вау, вся Новая Гвинея была бы в их руках. Они могли бы использовать этот остров как опорный плацдарм для нападения на Австралию. В этом сражении японцы все время опаздывали. Они могли бы захватить аэродром 28 января и не дать «дугласам» приземлиться. Поскольку это не удалось, они могли бы напасть с воздуха 30 или 31 января.

Но японцы бомбардировали Вау только 6 февраля, когда их пехота была обращена в бегство, а американские и австралийские истребители уже поджидали японские самолеты. Два часа длилась напряженная воздушная битва над долиной Булоло и аэродромом Вау. Австралийцы сбили 41 японский самолет, не потеряв при этом ни одного!

У японцев был с собой всего двухнедельный рацион. Когда они, потерпев поражение, больные, голодные пробирались через дебри по головокружительным горным тропам к побережью, их безжалостно преследовали опытные австралийские солдаты, прекрасно ориентировавшиеся в дебрях. Более тысячи японцев нашли смерть в этой долине. Никому неизвестно, сколько их погибло в горах, а сколько было поймано туземцами[10].

Теперь Вау — маленький приветливый городок, где любят проводить отпуск служащие с побережья: здесь не так жарко. В городе есть отель с теннисным кортом, площадками для игры в крокет и гольф и бассейном для плавания. Но на склонах гор все еще видны следы страшной битвы — остатки сбитых японских самолетов.

А иногда случается встретить туземца, у которого на лубяном шнурке на шее висит в виде украшения пуговица с военного мундира японского солдата…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Снабжение с воздуха.

Перепись туземцев с самолета

Вылетев из Вау, мы через час прибыли в Маунт-Хаген. Еще совсем недавно здесь было всего лишь несколько бамбуковых хижин. А ныне это главный центр западной, высокогорной части Новой Гвинеи, вполне цивилизованный город, в котором живет много гражданских служащих.

После жары и духоты в Порт-Морсби мне было необыкновенно приятно дышать прохладным горным воздухом.

Я оставил свое снаряжение в одной из гостиниц, содержавшейся очень симпатичным датчанином Полем Андерсеном. Когда-то Поль работал в Копенгагене кондуктором трамвая. После войны он нанялся поваром на торговый пароход, поехал в Австралию и остался там. Несколько лет он работал китобоем и наконец отправился на Новую Гвинею искать золото.

Сразу же по прибытии в Маунт-Хаген я испытал на себе, что значит новогвинейский горный климат: засверкала молния, загремел гром, и начался ливень.

— Завтра утром вы сможете отправиться с нами в рекогносцировочный полет, — сказал мне Майк Фолэй, офицер патрульной службы этого округа, когда я зашел к нему в контору. О моем приезде его предупредили заранее.

— Сначала мы тщательно изучаем местность с самолета и только после этого отправляем туда патруль, — объяснил он мне, — Кроме того, мы должны сбросить провиант отряду, который сейчас оборудует новую патрульную базу у озера Копиагу. Это последняя база на западе, дальше идет неисследованная территория.

Когда я на другое утро пришел на аэродром, там все были заняты тем, что снимали дверь с транспортного самолета ДС-3. В самолет было погружено 90 мешков с рисом, мукой, сухим молоком, чаем, сахаром, солью, консервами, а также топорами и другими товарами для обмена с туземцами — словом все, что требовалось для патрульной базы, находящейся в дебрях.

Кроме пилота, штурмана и меня летели Майк Фолэй и два его помощника, они-то и должны были сбрасывать провиант. Нас всех привязали веревками, однако мы могли свободно двигаться по кабине и даже подходить к двери. Привязаться же нам пришлось из-за того, что во время полета потоком воздуха нас могло бы выбросить из кабины.

Самолет поднялся. В открытое дверное отверстие ворвался воздух, и по кабине закружился вихрь.

Пилот сделал круг над Маунт-Хагеном и взял курс на запад. Ярко сверкало солнце, утро было ослепительное.

Мы сидели на полу возле дверного отверстия и смотрели вниз. Под нами проплывали зеленые склоны, высокие зубчатые скалы с низвергающимися водопадами, мелькали хижины и огороды.