Встречи с замечательными людьми

Эту главу второй серии моих писаний я хочу посвятить воспоминаниям об одном человеке, которого из встретившихся со мною людей тоже отношу к числу замечательных, воспоминаниям о таком именно человеке, у которого, между прочим, волею ли судеб или благодаря законам, вытекающим из, так сказать, «самим-развитой-индивидуальности», большинство мелких аспектов уклада его «подстаростной-жизни» до самых мелочей сложилось так же, как и мои. Этот человек и по сие время живет с обычной точки зрения в полном здравии, но, на мой взгляд, говоря между нами, желаемым здоровьем обладает лишь его физическое тело.

Интересен в данном случае тот факт, что вопреки ожиданиям и общепринятому мнению о том, что у людей, принадлежащих к двум национальностям, находившимся в многовековой расовой борьбе, должно обычно испытываться друг к другу инстинктивное чувство враждебности и даже ненависти, у меня с ним несмотря на это, а также на различие происхождения, семейно-бытовых воспитательных устоев и религиозных убеждений, после первой, состоявшейся при не совсем обычных жизненных условиях встречи в ранней нашей молодости, позже, когда мы в зрелом возрасте благодаря всяким житейским случайностям близко сошлись своими внутренними мирами, просто как два, так сказать, «возникновения-однородной-причинности», образовалось в отношении друг к другу чувство, по степени равное чувству «единокровного-братства».

В этой главе я опишу мою первую случайную встречу с искренно уважаемым всеми знающими его серьезными людьми, а людьми среднего и низшего уровня считаемым даже «великим-магом-чародеем» – доктором Эким Беем, а также расскажу вкратце о некоторых поучительных событиях, происходивших в последовавших наших совместных скитаниях по разным дебрям Азии и Африки.

В настоящее время он доживает кое-как свой век в одном маленьком и незначительном местечке Египта, с титулом Большого Турецкого Паши и орденами за заслуги в прошлом, оказавшимися, так сказать, «эфемерными».

Кстати сказать, он избрал своим местожительством под старость лет такое захолустное местечко, несмотря на то что обладает всякими возможностями жить, где ему угодно, и заслуженно пользоваться существующими в современной жизни удобствами, главным образом потому, что желал избежать назойливости праздных и любопытных людей – этого недостойного для человека свойства, сделавшегося присущностью большинства современных людей.

Итак, в первый раз я с Эким Беем встретился, когда он был еще совсем молодым и, учась в военном училище в Германии, в летние месяцы приезжал к отцу в Константинополь. Мы были ровесниками.

Прежде чем описывать обстоятельства, при которых состоялась моя встреча с Эким Беем, надо сказать, что перед моим первым, уже описанным в одной из предыдущих глав, посещением Эчмиадзина, где я впервые встретился с Погосьяном, когда я, как можно было бы сказать, еще толкался всюду «как-загнанная-собака», ища ответов на возникшие в моем, по понятиям большинства современных людей, заболевшем «психопатизмом» мозгу вопросы, я попал также в Константинополь, привлеченный туда слухами о множестве чудес, творимых якобы тамошними дервишами.

По приезде в Константинополь я устроился жить в местности, именующейся Пера, и оттуда начал ездить в монастыри к разным дервишам.

Живя тогда там с таким моим на этот раз, так сказать, «дервишеским-увлечением», и, конечно, ничем дельным не занимаясь и ни о чем другом, кроме всякой «дервишеской-белиберды», и не думая, я раз в один пасмурный день проконстатировал ясно, без всякой иллюзии, тот факт, что очень скоро у меня совершенно не будет так называемых «пети-мети».

После такого констатирования я дня два ходил нельзя сказать, чтобы «беспечно», и все время под моим черепом, как мухи – фавориты испанских мулов, копошились мысли о том, каким бы образом достать то презренное «нечто», которое является для современного человека почти единственным стимулом его жизни.

С такими заботами я раз стоял на большом мосту между Перой и Стамбулом и задумался относительно смысла и значения долгого движения так называемых «вертящихся-дервишей», на первый взгляд кажущегося автоматическим, без всякого участия сознания.

Под мостом и около него все время проходили пароходы и всюду шныряли лодки.

Непосредственно начиная от моста, на берегу Галаты была пристань для пароходов, совершавших рейсы между Константинополем и другим берегом Босфора.

У этой пристани я увидел между приходящими и отходящими пароходами плававших мальчишек, которые занимались тем, что ныряли и доставали монеты, бросаемые публикой с парохода.

Меня это очень заинтересовало. Я подошел ближе и стал смотреть.

Мальчишки, не торопясь, очень ловко ловили монеты, не упуская ни одной из бросаемых в разные места пассажирами с пароходов.

Я долго смотрел и любовался легкостью и ловкостью этих мальчишек.

Они были разного возраста, от восьми лет и не старше восемнадцати.