Встречи во мраке (Сборник)

Полицейская машина подкатила к тротуару и остановилась перед массивными железными воротами. Особняк и участок Доорнов занимали всю сторону Пятой авеню. Высокая каменная стена, выщербленная ветром и поросшая мхом, окружала дом и сад. Если не прислушиваться к шуму автомобилей на окружающих улицах, то можно было представить себя находящимся в старом мире дворцов и парков, мраморных статуй, каменных скамеек и извилистых аллей.

На другой стороне улицы находился Сентрал-парк. Выше по Пятой авеню виднелись купол и стены Метрополитен-музея. Сквозь редкие ветви деревьев в кристально чистом воздухе можно было разглядеть миниатюрные, словно игрушечные, домики и башенки Сентрал-парка.

Инспектор Крин, окружной прокурор Сэмпсон и Эллери Квин, оставив в машине трех покуривающих детективов, пройдя сквозь ворота, не спеша зашагали по каменной дорожке, ведущей к портику, поддерживаемому мраморными колоннами.

Дверь открыл долговязый старик в ливрее. Отодвинув его в сторону, инспектор Квин очутился в просторной комнате со сводчатым потолком,

— Мне нужно повидать мистера Доорна,— сердито потребовал он.— И не задавайте лишних вопросов.

Дворецкий, уже открывший рот, чтобы протестовать, заколебался.

— Но о ком я должен доложить?

— Инспектор Квин, мистер Квин, окружной прокурор Сэмпсон.

— Да, сэр! Прошу вас сюда, джентльмены.— Они прошли через несколько богато меблированных, украшенных гобеленами комнат. У массивной двойной двери дворецкий остановился.

— Соблаговолите подождать здесь вместе с другим джентльменом.— Поклонившись, он удалился в обратном направлении.

— С каким еще другим джентльменом? — пробормотал инспектор.

— А, это вы, Харпер!

Пит Харпер, удобно устроившийся в кресле в углу большой темной комнаты, весело улыбнулся им.

— Послушайте,— заговорил инспектор,— из ваших слов я понял, что вы отправляетесь к себе в редакцию, а вы вместо этого опять путаетесь у нас под ногами.

— Превратности судьбы, инспектор,— бодро ответил старый репортер.— Я пытался повидать этого повесу Гендрика, но у меня ничего не вышло, а поэтому я жду вас. Садитесь, ребята.

Эллери задумчиво осматривал библиотеку: все стены, от пола до высокого старомодного потолка, были уставлены тысячами книг. Он с почтением прочитал несколько названий, но, после того как взял с полки одну книгу, его почтение улетучилось, а на лице появилась странная улыбка. Это был тяжелый том в роскошном переплете телячьей кожи с золотым тиснением. Страницы были не разрезаны.

— Ну,—сухо заметил Эллери,—мы, кажется, столкнулись с еще одним тайным пороком наших миллионеров. Они собирают красивые книги, но не уделяют им ни малейшего внимания.

— Что вы имеете в виду? — спросил Сэмпсон, с любопытством наблюдавший за ним.

— Этот том Вольтера в великолепном издании, роскошном переплете и с прекрасными рисунками никто не читал. Бедняга Аруэ! Листы даже не разрезаны. Держу пари, что к 98 процентам этих томов еще не притрагивались с тех пор, как их приобрели,

Тяжело вздохнув, инспектор опустился в кресло,

— Хотел бы я, чтобы этот старый толстый дурень...

Толстый старый дурень, очевидно, обладал даром появляться, словно джинн, при первом упоминании. Его мясистая фигура показалась в двойной двери, на лице играла широкая неискренняя улыбка, отчего на его щеках обозначились складки.

— Очень приятно,— проскрипел он.— Рад вас видеть, джентльмены! Садитесь, садитесь!

Он двинулся вперед, переваливаясь, как тюлень.

Окружной прокурор повиновался, глядя на братца Эбигейл Доорн с гримасой отвращения. Эллери, не обращая ни малейшего внимания на хозяина дома, бродил по комнате, рассматривая книги.

Гендрик Доорн плюхнулся на широкий диван, сложил вместе толстые влажные руки. Когда он увидел развалившегося в кресле Харпера, его улыбка исчезла.

— Это репортер? — взвизгнул он.— Я не стану говорить в присутствии репортера, инспектор. Убирайтесь, вы!

— Сами убирайтесь,— ответил Харпер и продолжал успокаивающим тоном: — Не надо волноваться, мистер Доорн. Я здесь не как репортер, верно, мистер Сэмпсон? Окружной прокурор подтвердит вам, мистер Доорн, что я просто оказываю дружескую помощь в расследовании.

— С Харпером все в порядке, мистер Доорн,—сурово сказал прокурор.— Вы можете говорить при нем так же свободно, как при нас. (В истории связей между прессой и полицией самая интересная глава принадлежала бы Питу Харперу. Учитывая привилегии, которыми он наслаждался, следует помнить, что он никогда не оказывался недостойным доверия полиции. К тому же, пользуясь своим независимым положением, он помог выследить несколько закоренелых преступников, разыскиваемых полицией. Читатели, возможно, помнят его неутомимые усилия в охоте за чикагским гангстером Джеком Мерфи, описанной Барнеби Россом, и в случае, известном под названием «Подражательные убийства».—_Прим. ред._)

— Ну...— Доорн с подозрением покосился на репортера,—А он не станет печатать то, что я скажу?

— Кто? Я? — Харпер выглядел шокированным.— Вы оскорбляете меня, мистер Доорн, Я умею хранить секреты.