Вторая мировая война. Ад на земле

Модель, грубый «солдатский генерал» и преданнейший наци, энергично и успешно взялся за дело и переломил ситуацию. К середине января продвижение Красной армии остановилось, 21 января, к изумлению павших духом немецких офицеров, Модель осуществил контратаку на фланг противника к западу от Москвы. Подчиненные спрашивали, на какие резервы он рассчитывает. «На самого себя», – гордо ответил Модель, и этого в самом деле оказалось достаточно. Он импровизировал, носился из дивизии в дивизию под огнем, заставил сначала прекратить отступление, а потом и нанести ответный удар. Принимались все меры, чтобы сохранить боеспособность на морозе ниже 40°: устраивались отапливаемые убежища, где солдаты могли отогреться, – снаружи нельзя было оставаться более двух-трех часов подряд, – вокруг самолетов строились иглу, за ночь их прогревали, и воздушные войска вновь участвовали в сражении. На рубеже января – февраля части Моделя неоднократно наносили русским тяжелые поражения, прорываясь к Ржевскому выступу.

Тяжко страдали обе стороны. Военный корреспондент Василий Гроссман повстречал крестьянина, который нес в мешке промерзшие отрубленные ноги: собирался оттаять их у печи и снять сапоги. Фриц Лангканке из дивизии СС «Рейх» повествует о том, как окоченевший труп советского солдата прилип к колесам его бронемашины: «Я взял пилу, заполз под кузов и принялся отпиливать его руки. Наши лица оказались вплотную друг к другу, и вдруг его тело задергалась в такт ходу пилы. Я замер в ужасе. Я сам пилой вызвал это движение, но на миг мне показалось, будто мертвый укоризненно качает головой»²⁸

.

Вольф Дозе, надзиравший за работой русских военнопленных под Ленинградом, с мрачной отрешенностью описывает участь одного из них, который свалился, собирая хворост возле землянки: «Какое-то время он пролежал на снегу, на 20° мороза. Потом пришел в себя, приподнялся, но холод странно на него подействовал – он рывком перебросил себя в землянку с такой силой, что упал прямо на очаг и остался лежать, оглушенный, кожа у него загорелась. Его оттащили, уложили на землю. Голова его покоилась на собранном им хворосте, обгоревшая рука спаялась с одной из веток. Он тихо стонал. Кто-то попытался поднять несчастного на ноги. От этого резкого движения его кишки опорожнились, штаны вздулись и лопнули. Я увидел его тощий пах, растянутую залитую кровью кожу, экскременты, остатки одежды… Глаза его глядели в пустоту. Лицо приобрело странный сине-зеленый оттенок… Остается лишь надеяться, что пуля положит конец его мучениям»²⁹

.

По обе стороны люди привыкали к подобным зрелищам, поскольку более всего каждого волновало, как самому выжить. «Россия – жестокая страна и нуждается в жестоком обращении», – подытоживает Дозе. Красная армия пыталась вернуть себе инициативу, но эти попытки ни к чему не привели. Стальная воля и профессионализм вермахта отнюдь не были сломлены. Генерал Готхард Хейнрици полагал, что русские повторили первоначальную ошибку немцев: попытались наступать широким фронтом. Жуков был того же мнения. Какую бы тактику советские войска ни избрали в ту зиму, едва ли им хватило бы сил и умения сразу же нанести решительное поражение немцам, однако вмешательство Сталина, столь же бессмысленное, как и приказы Гитлера, лишило армию даже малого шанса. 29-я армия, отрезанная от основных сил к западу от Ржева, сражалась до последнего человека. Массовая капитуляция, как летом, больше не повторялась, в том числе и потому, что солдаты Жукова знали, какая участь ждет их в плену. По немецким подсчетам, в битве за Ржев погибло 26 000 советских солдат – столько же, сколько Великобритания потеряла за три года Северо-Африканской кампании. Свидетельства тому валялись повсюду. «Мы шли по следам резни, замерзшие трупы звенели, точно фарфоровые»³⁰

, – писал в изумлении немецкий офицер Макс Кунерт. Но русских не смущали потери, главное – линия фронта отодвинулась на 300 км от Москвы. С 22 июня 1941 г. по 31 января 1942 г. Германия потеряла около миллиона солдат – четверть всего состава, первоначально участвовавшего в операции Barbarossa. Остаток зимы армия вторжения провела, удерживая захваченную территорию и восстанавливая танковые подразделения.

Доктрина блицкрига сложилась и развивалась во время кампаний 1939-го и 1940 г., в Польше и Франции, но именно войну против России Гитлер объявил блицкригом и собирался молниеносно сокрушить эту страну. На долгий поход у немецкой армии и немецкой экономики попросту не хватало сил. Успех операции Barbarossa всецело зависел от того, удастся ли разбить войско Сталина к западу от линии Днепр – Двина. По мере того как сражения продвигались вглубь вражеской территории, становилось все труднее снабжать немецкую армию: железных дорог в России было мало, грузовиков у завоевателей имелось недостаточно, к тому же драгоценный бензин расходовался на доставку провизии и боеприпасов. Основные битвы Французской кампании разворачивались в нескольких часах езды от немецкой границы, а теперь вермахт на тысячи километров оторвался от основных баз.