Вышивальщица

А если выложить в несколько рядов? Мои отношения с Айками были к тому времени близки к адекватным, и мы попробовали. Семь рядов были рекордом, чисто из спортивного интереса. Но даже три ряда ускоряли процесс так, что мы всё заканчивали к шестнадцати часам! Увеличилась скорость, увеличились и заказы. И уже не две тысячи ромбаб проходили через мои руки, а шесть-восемь тысяч (я перемножила подносы на шпильки)»

◊ ◊ ◊

Вечесловым она звонила каждую неделю. Рассказывала про хлебокомбинат, про Нину Степановну, которая о ней заботится как мать. Про воздух, который в Кратово просто волшебный и похож на селигерский. От приглашения приехать в Осташков на новогодние праздники она со смехом отказалась: «Дед, ты забыл, где я работаю? Хлеб людям нужен и в праздники, а отпуск я ещё не заслужила, кто меня отпустит?»

И удивилась, когда Иван Антонович не стал её уговаривать: «Не приедешь, значит? Ну что ж… На нет и суда нет. Бабушка привет тебе передаёт».

Новый год они встречали вдвоём с Ниной Степановной. Арину она называла дочкой и не слишком с ней церемонилась: еда на комбинате бесплатная, ешь сколько влезет, работа непыльная, выходные через день – поди плохо! Так что и дома потрудиться не грех. Молодая, здоровая, не переломится.

Соседки были другого мнения: «Нинка всё на квартирантку свалила, и стирку, и уборку, и в магазин сходить, и половики вытрясти, и лестничную клетку вымыть. Другая бы ушла давно, а эта терпит. Деваться, видно, некуда».

Работа по дому не утомляла, Арина привыкла к ней у Вечесловых, хотя там её не слишком нагружали, учили всему понемногу, дозированно, как говорил Иван Антонович. Кратово отличалось от Осташкова, как отличается от города любой посёлок, и Арина наслаждалась спокойной как тихая заводь жизнью, казавшейся ей сном – тёплым, дремотно-уютным. Волшебным.

Столичная врач оказалась права, когда заменила Арине лекарство: от новых таблеток наступила длительная ремиссия. И даже работа, с которой она возвращалась не помня себя от усталости, доставляла удовлетворение и радость.

◊ ◊ ◊

Старшим их смены был сын заместителя директора Игорь Ледовский – молодой, обаятельный, темноволосый, немного похожий на испанца, с живыми глазами на худом «породистом» лице. Айка-злая и Айка-сладкая были в него влюблены. На комбинате Игорь числился аппаратчиком приготовления инвертного сиропа, но большую часть дня проводил в закутке, где Арина и Айки «зарабатывали на хлеб».

О кондитерском производстве он знал всё. И смешил девчонок, рассказывая о профессиях, которыми они могут овладеть. «Если будет время» – добавлял Игорь и сам смеялся своей шутке. А Арина смеялась над названиями профессий: глазировщик, дражировщик, купажист пектинового экстракта, машинист сбивальных машин, окрасчик сиропа, халвомес и даже обкатчик клюквы!

К Арине Игорь явно благоволил, интересовался, как она справляется с работой, не сильно ли устаёт, не хочет ли перейти в другой цех.

– У его папашки связи где-то наверху, – просветила Арину Айка-сладкая. – Ба-альшой человек. Сыну квартиру купил в Мытищах, это почти Москва. Бери его тёпленького, пока он вокруг тебя круги нарезает. Будешь Арина Ледовская, нас не забывай, мы тебя всему научили.

– Нужен он мне… Нужен мне его папашка… Нужна мне ваша Москва… – бормотала Арина себе под нос.

К Игорю Ледовскому она не испытывала никаких чувств, кроме благодарности за то, что не ставил её на конвейер, от которого у Арины кружилась голова. По вечерам, лёжа в постели, она подбирала слова, которыми мягко откажет Игорю, когда он позовёт её замуж. Но вышло всё не так.

Подкараулив Арину в коридоре, когда она тащила ведро с горячим сиропом, Игорь заступил ей дорогу: знал, что за сиропом Айки всегда посылали Арину, и часто приходил ей на помощь. Арина улыбнулась. Но вместо того, чтобы взять ведро, Игорь притянул девушку к себе и впился в её губы длинным настойчивым поцелуем. Арина вытерпела поцелуй, вытерла губы и спросила: «Почему?..»

Потому что я тебя люблю, хочу, чтобы ты стала моей женой, скажет Игорь. Что ему ответить? Что Арина не хочет? Что она его не любит? Что Бог есть любовь, а когда в жизни нет любви, то нет и Бога? А Игорь скажет, что это заумь. И что раз он её любит, то любовь всё-таки есть.

Но Игорь сказал совсем другое.

– Хочу поближе познакомиться с твоим хозяйством. Давно хочу.

Арина рассказывала Айке-доброй о бабушке с дедушкой и о даче на Селигере. А та зачем-то рассказала Игорю. Зачем? Он что, хочет в отпуск к ним приехать?! Но как она его представит? Как друга? Он не друг, просто знакомый. Вечесловы всё поймут не так, ещё и поздравлять её вздумают! Господи, что же делать…