Вышивальщица

На дооформление документов ушло полдня. Арина проводила Ивана Антоновича (полковник думал, что в Осташков они вернутся вместе, и долго её уговаривал), пообещала, что деньги будет возвращать частями (полковник долго тряс перед её носом указательным пальцем и возмущался) и что она будет звонить и приезжать в гости (полковник утвердительно кивал).

Когда огни вечесловского «гранд чероки» скрылись за поворотом, Арина принялась укладывать в шкаф вещи. На верхней полке лежали деньги – те, что она оставила Вечесловым, спрятала в шкаф, чтобы баба Вера… то есть Вера Илларионовна их когда-нибудь нашла и обрадовалась. А теперь деньги нашла сама Арина. Им не нужны её деньги. И она, Арина, тоже не нужна.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ. ПРОЩЕНЫ ЛИ ТЕБЕ ГРЕХИ ТВОИ?

«Если хочешь уразуметь, прощены ли тебе грехи твои,

самое большое доказательство есть, если ничего от них

не осталось в сердце твоём. Но если они живут и движутся

в памяти, то это худой признак»

/Авва Исайя/

«В отличие от шахмат, в жизни игра продолжается и после мата»

/Айзек Азимов/

Глава 24. Гринино

В посёлке Гринино Арина жила полтора года, а ей казалось – всю жизнь. В первый год пыталась найти работу. Но на почте надо было таскать тяжёлые тюки с «корреспонденцией», в магазине – разгружать с машин товар, в элитном «Грин-Парке» требовались рабочие по очистке крыш от снега и льда, расчистке участков и удалению старых деревьев, а больше никто не требовался. На смену надежде пришло отчаяние. Оставленные Вечесловыми деньги – её собственные, которыми она пыталась вернуть им долг, а они не взяли, и Арина очень обиделась – она добавляла к крошечной пенсии по инвалидности третьей группы, что позволяло как-то жить. А когда денег не стало совсем, пошла в ЖЭК, и её взяли рабочей по уборке.

Арина мыла подъезды, как когда-то её мать, ещё убиралась в поселковой библиотеке и мыла посуду в кафе. Теперь она могла откладывать деньги – нет, не для того, чтобы расплатиться с Вечесловыми, они всё равно не возьмут… Арина мечтала поступить в Московский государственный институт культуры, на отделение народных художественных промыслов. Мечта делала жизнь не такой беспросветной, оправдывала работу уборщицей, обещала – творческую профессию и даже счастье, в которое Арина теперь верила, наперекор всему. Ещё она училась заочно в кулинарном колледже – обучение было бесплатным, так почему не научиться готовить? Это ведь тоже профессия. И справку из ПНД не требуют…

Психоневрологического диспансера в посёлке не было, и слава богу: узнают соседи и объявят сумасшедшей. Но обходиться без нормотимиков Арина не могла и в первый же выходной поехала в Чёрный Дор. В регистратуре диспансера ей без лишних слов выдали талон к врачу. Врач оказался не таким надменным и строгим, как в Москве. Расспросил Арину о самочувствии, выписал рецепт и успокоил: «Подберём вам лекарства и добьёмся устойчивой ремиссии. С этим можно жить, уж поверьте на слово. Главное, контролировать себя. Почувствовали что-то не то, увеличьте дозу. Не помогло – к нам приходите, мы поможем.

Помочь человеку с врожденным нарушением биохимии мозга сложно. Ремиссия может закончиться в любой момент, без причины. Депрессия сменяется кратковременным улучшением и возвращается вновь, буквально выкачивая способность радоваться жизни. Арина знала об этом из интернета. И о своём диагнозе. И о том, что это заболевание не лечится.

Врач из Чёрного Дора был другого мнения:

– Депрессия это психическое расстройство. Психиатрический диагноз ставится в тех случаях, когда человек не способен совладать с негативными эмоциями, делающими привычную жизнь невозможной: он перестает ходить на учебу, не справляется с работой, не может иметь ни с кем длительных отношений, разрушая одно за другим.

Арина опустила голову. С учёбой она не справилась, с работой, о которой стыдно говорить, справляется, а отношений у неё ни с кем нет.

– К тебе это не относится, – улыбнулся врач, перейдя на «ты». – Два курса техникума, два курса медицинского вуза… Тебе повезло, девочка, у тебя лёгкая стадия биполярки, с тяжёлой ты бы учиться не смогла. Я даже сомневаюсь, биполярка это или астенический синдром. С работой справляешься?

Ответом был молчаливый кивок. Хорошо, что с неё не требуют показать трудовую книжку, Арина бы со стыда умерла…

Врач выглянул в коридор и, убедившись, что очереди к нему нет, продолжил беседу.