Выжившие хотят спать

– Не хотите разоружаться – не надо. Мы никого не принуждаем. Я вас понимаю. Но лучше следовать общим правилам. Кстати, я вас планирую в охрану. У вас получится. Сразу видно: надежный человек.

Иван не знал, как реагировать на это. Ему не угрожали, но требование сдать оружие было непреклонным. Что ж… кажется, если они не подчинятся, их выпустят, пожелав доброго пути.

– Я зайду завтра, – сказал Старший. – Главное – успокойтесь. Здесь вовсе не рай, но, уверен, лучшего места для жизни не найти во всей Москве. Представьте, как отреагируют ваши соседи, если вы станете расхаживать с оружием, не являясь охранником Братства. Здесь, в этих стенах, вам нечего опасаться, поймите.

Ева взяла Ивана за руку.

– Мы подумаем, обещаю, – сказала она.

Его взгляд скользнул по ее животу, он улыбнулся.

– Нам нужно быть вместе, и тогда нам ничего не страшно.

Он вышел. Ева потормошила Ивана, выводя из оцепенения. Он посмотрел ей в глаза.

– Почему не сделать, как они просят? – спросила Ева. – Почему ты не хочешь?

– Не хочу?

– Я же вижу. Мне кажется, уходить отсюда – глупо. Там, снаружи, мы погибнем. Рано или поздно. Здесь я хотя бы смогу родить ребенка. Ты согласен со мной?

Иван промолчал, сильно прижал ее к себе, и оба замерли.

Все происходило постепенно.

Под давлением Евы Иван отдал Александру оружие. Замолвил слово и отец Глеб, зачастивший в гости. Он утверждал, что огнестрельное оружие нехорошо влияет на беременную женщину, ее надо «уберечь от любых отрицательных воздействий». Трупов, вещал он, было и так достаточно. Группа людей отгородилась от проклятого мира, и пусть хотя бы на этом маленьком пятачке все будет, как в Царстве Божьем. Значит, не будет орудий убийства. Но орудия убийства были – охранники с автоматами оставались. Хотя Иван согласился разоружиться, их могли бы принудить к этому силой.

Иван подолгу размышлял – он по-прежнему не ложился спать, если спали обе женщины и Грэг. Это вроде бы не имело смысла – их все равно бы разбудили, но Иван сохранял дежурства, а остальные, даже Ева, не спорили. Он упорно анализировал происходящее. Он не мог найти каких-то тревожных факторов, подтвержденных чем-то, кроме собственных ощущений, но ощущения, возникшие, казалось, на пустом месте, подпитывались с каждым днем.

В тот день, когда Старший, пришедший вместе с одним из охранников, заговорил о работе, Иван за несколько часов до этого столкнулся на выходе из своего временного пристанища с молодой женщиной – за каштановые волосы он окрестил ее про себя Каштанка. Последние два дня – с тех пор, как отдал оружие – он часто выглядывал наружу. По-прежнему стояла противоестественная тишина, изредка слышался ропот, сопровождавший молитву, или призрачный шорох шагов тех, кто проходил мимо. Иван выглядывал без всякого результата, но в этот раз ему повезло. Каштанка замешкалась напротив входа в их закуток – несла какую-то коробку и свободной рукой пыталась что-то выудить из кармана куртки. Она не видела Ивана, пока он не обратился к ней.

– Привет. Можно с тобой поговорить?

Она вскинула голову, покраснела, отвернулась, готовая бежать.

– Не уходи. Я просто хотел спросить. Что у вас тут происходит?

Она покосилась на него, отвечать не спешила, но хотя бы стояла на одном месте. Иван улыбнулся.

– Почему у вас так тихо? Все такие… примерные. Как будто испуганные.

– Сами узнаете.

Иван снова выдавил улыбку.

– А ты не расскажешь? Заранее?

– Зачем? Меньше знаешь – легче жить.

Она не уходила, хотя ничего существенного Ивану не открыла, но время истекало – он чувствовал это.

– Что у вас за работа? – последняя попытка. – Чем люди занимаются?

– Чем тут заниматься? Чтоб жрачка росла. Остальное – неважно. Но… и этого хватает во как, – она провела себя по горлу и ринулась вперед.

Иван не ожидал: только что стояла и вот удаляется – не окликнуть, не спросить. Звать ее, тем более, пойти следом он не решился – на платформе появился охранник. Иван вернулся к себе. Ему показалось или у девушки был страх? Каштанка не похожа на ту, кто, покинув ад, наконец-то обрела подобие Прежней Жизни. Где-то в этом мирке слова отца Глеба не сочетаются с действительностью. С другой стороны Иван не готов забрать Еву и уйти сейчас же. Что он предложит ей взамен?

Пока Иван размышлял, как могли какие-то люди оставить столько знаков, чтобы привести две пары именно в это метро Москвы, на пороге возник Старший с охранником. Разговор пошел о работе. Готовы ли Иван и его группа работать на общее благо? Иван понимал, что их кормят, и это не может продолжаться бесконечно. Старший улыбнулся, поблагодарил за понимание. Завтра, сказал он, за вами придут и покажут, что делать.

Завтра, когда оно наступило и прошло, оставило еще больше вопросов. Вместе с группой молчаливых людей Ивана, Грэга, Анну ввели в тоннель. Иван ругал себя, что позволил Еве остаться без него – ее, беременную, освободили от любых нагрузок. С ней пообещал находиться отец Глеб, это было лучше, чем ничего, Иван не решился что-то требовать от Старшего. Он не хотел идти в неизвестность с Евой.