Выживший во тьме

Следующим шагом стала одежда. Хоть я и сидел практически все время внутри подвала, но не забывал о том, что буду много времени проводить вне его стен. Подвал дал возможность отдохнуть и отмыться от многодневной грязи, а самое главное – полностью ликвидировал угрозу голода. То, в чем я ходил, уже невозможно было надевать. Все в клочьях, дырах, пропахшее потом и в грязных разводах…

В том месте, где у подвала был поворот, я едва не провалился вниз – там оказался глубокий провал. Я сбросил туда факел, и он улетел, осветив дыру не менее чем метров десять в глубину. Дальше факел угас, но, судя по увиденному, трещина сужалась и смыкалась. Это мало походило на последствия землетрясения – скорее всего, там когда-то была яма, и толчки лишь открыли ее. Немного поколебавшись, я закрепил веревку и спустился, сколько позволила ширина отверстия, в расщелину. Самого дна не достиг, но убедился, что дальше хода нет. В какой-то мере был этому даже рад: пропала одна из проблем чисто физиологического плана. Следовало лишь закрыть яму имевшимися поблизости досками. Теперь я весь текущий мусор сбрасывал туда, а заодно – что уж стыдиться! – использовал трещину как уборную.

Хоть подвал и стал для меня полем чудес, но если чего-то в нем было с избытком, то многое отсутствовало совсем. Одежды не нашлось – и с этим ничего нельзя было поделать. Зато с избытком того, из чего ее можно сшить. Но одними руками, без швейной машинки… Тяжело, к сожалению. Все получилось по принципу «неладно скроен, но крепко сшит». Нижнее белье я изготовил из мягкой ткани – фланели. (На это ушло почти столько же времени, сколько на изготовление остальной одежды.) Потом сшил штаны и легкую куртку. Их я сделал из более крепкой ткани – шерсти, смешанной с чем-то. В куртке использовал множество вкладок из гобеленов; если бы меня кто-нибудь увидел в этом наряде, то долго смеялся бы – или потерял дар речи от изумления. Но я считал, что получилось красиво. Верхняя куртка и еще одни штаны – из искусственного меха. Теперь я был надежно одет и экипирован, что и говорить, гораздо лучше, чем до того, как впервые попал сюда. Из различных тканей скроил грубоватый анорак и еще одни легкие штаны – про запас и чтобы поддевать в холодную погоду. Разумеется, я не старался изготавливать все слишком сложно – напротив, все мои куртки и штаны были очень упрощены. Молнии и пуговицы заменил резинками. К тому же запас швейной фурнитуры позволял экспериментировать как угодно и с чем угодно.

Наибольшую трудность представляла обувь. Что-что, но вот ее изготовление оказалось мукой. И, как назло, я не смог найти на улицах ничего, что можно обуть. Все было погребено под слоями постоянно падавшего пепла и залито смерзшейся грязью. Пришлось подходить творчески… От лодыжек до колен сшил меховые лосины, они же чулки, которые просто подвязывал веревками, дабы они не падали. (На них пошли рукава от сильно истрепавшейся шубы – я стал скрягой и выкидывать еще пригодную деталь посчитал расточительством.) К низу подшил по паре слоев обрезков ковра, а вместо подошвы пристроил куски от тента, найденные неподалеку. Получилось что-то вроде меховых сапог. Ноги сразу перестали мерзнуть. Правда, это было не совсем удобно, но выбирать не приходилось. Земля в основном смерзлась; если не ступать сознательно по лужам, такой обуви могло хватить надолго. А там можно и поменять подошву…

Завершило мой гардероб создание меховой шапки и перчаток. И если первая получилась еще хоть на что-то похожей, то перчатки вышли хуже всего, что я до сих пор делал: громоздкие и грубые. Но и ими я гордился, как если бы это было изделие искусных мастеров… Правда, работать в них было неудобно, но для дальних походов они вполне годились.

Я критически оглядел свой наряд. Нелепо подогнанная, сшитая из кусков и вовсе не столь удобная, как могло показаться на первый взгляд, вся моя одежда являла собой нечто невообразимое. Я был похож в ней на медведя и обезьяну одновременно. Завершал сходство капюшон – я умудрился сшить и его. Если надевал его на голову, то, ручаюсь, на расстоянии в двадцать шагов эта одежда могла смутить кого угодно. Я не оставлял надежды проникнуть на второй этаж и как следует там покопаться. Но пока это оставалось лишь планом…

Однажды, собирая дрова для очага, я откопал в грязи наручные часы, продолжавшие работать, несмотря на все перипетии. Полная водонепроницаемость обеспечила работу механизма – мне на радость. Я сразу посмотрел на календарь…

По моим расчетам, с начала Катаклизма прошло где-то около полутора месяцев. Несмотря ни на что, в памяти сохранилась дата, когда все началось. Но если верить часам, то я жил среди руин гораздо больше. Это как-то не вязалось с моей памятью, и я недоверчиво отложил их в сторону. Тем не менее, чтобы совсем не остаться без учета времени – до находки часов я об этом как-то и не думал, – нарисовал на свободной стене календарь. Пройденные дни и недели решил отмечать черточками мелка. Теперь, даже если потеряю часы или собьюсь с точной даты, этот календарь поможет мне ее узнать.