Выживший во тьме

То, что пес способен к охоте, я понял очень скоро. До того, как мы вернулись вместе со щенком из моего похода, ни разу не встречал в городе ничего хоть отдаленно напоминавшего о его обитаемости. И, когда с помощью пса впервые увидел каких-то маленьких и вездесущих зверьков, изумлению не было предела. Они так шустро передвигались и успевали спрятаться, что без него я бы так и продолжал считать, что в городе царит пустыня… Щенок увлеченно и даже яростно преследовал невидимую мне живность, облаивая и пытаясь залезать в узкие щели, каких хватало практически везде. Чем питались эти зверюшки, я так и не понял – на голой земле, покрывавшей ковром руины, ничего не росло. И, хоть погода стала чуточку теплее, но еще слишком рано было для весны и до того времени, когда из земли что-то потянется наружу. Выходило, что они едят либо себе подобных, либо останки людей…

Однажды мы с ним прогуливались по уже протоптанным тропинкам. Они появились в наиболее посещаемых мною местах – по дороге к ручью и на ближайшую свалку, где валялось множество древесины. Вдруг кто-то проскочил почти у ног и принялся удирать в каменные россыпи – щенок мгновенно среагировал и кинулся догонять зверька. Я не успел его окликнуть, как он исчез под почти полностью осевшей плитой. Слышалось только его повизгивание, скоро перешедшее в возбужденный лай, а потом – тишина. Я испугался – вдруг он провалился в какую-нибудь яму и теперь лежит там с переломанными лапами. Достать его оттуда я бы не смог при всем желании – в развалинах существовало множество мест, в которые пролезть просто невозможно. Но щенок объявился сам, измазанный глиной, а в пасти безжизненно висела тушка зверя, лишь немного меньше его ростом. Я округлил глаза от удивления. Он не только самостоятельно справился со зверем, почти не уступавшим ему в размерах, но и притащил его мне! Не разодрал, не бросил на месте, а именно принес! Хотя никто его этому не учил…

Щенок отряхнулся и деловито затрусил в мою сторону. Он положил законную добычу у моих ног и присел, словно исполняя команду. Я наклонился и стал рассматривать убитого зверя. Тот был какого-то буровато-желтого оттенка, с короткой шерстью и очень массивной головой, составлявшей чуть ли не треть всего роста. Хвост имелся, но совсем короткий. Меня сразу поразила одна особенность – странные лапы. Они очень отличались от обычных – я даже стал тереть глаза, подумав, что мне почудилось. Лапы чем-то напоминали кошачьи; лишь вглядевшись, я увидел всю разницу. У зверя словно отсутствовала пятка. Вернее, она была – но оставалась почти незаметной, из-за того, что была совершенно круглой и прикрытой шерстью, свисавшей с лап. Более всего это походило на совершенно ровный, обтянутый шерстью столбик. На концах этих лап-столбиков росли внушительные когти – я сразу перевел глаза на щенка, опасаясь, что зверь успел его поранить. Но тот спокойно ждал, пока я закончу осмотр, и ничем не показывал, что у него имелись повреждения. Вероятно, когти могли втягиваться вовнутрь – это тоже являлось признаком того, что их обладатель в чем-то схож с кошкой, – но на этом сходство и заканчивалось. Он не был похож ни на кого, и я растерялся, не зная, кто это лежит передо мной. Я приподнял зверька – на вес примерно четыре-пять килограммов! У моего щенка действительно есть сила в мышцах…

А пес терпеливо ждал, когда я закончу изучать его добычу. Я же не знал, как поступить, и медлил… Решившись, вытащил нож. Разрез пришелся по брюшку – оттуда стали вываливаться внутренности. Мне стало дурно – хотя, когда снимал шкуру с собаки, не чувствовал ничего похожего. Шкурку все-таки стянул, но с остальным делать ничего не стал: пусть все достанется тому, кто это добыл. Щенок не стал отказываться и, в отличие от хозяина, принялся с удовольствием уминать мясо. Мне пришлось отойти в сторону – хруст костей и окровавленная мордашка пса выводили из себя…

Зато я убедился в том, что руины все-таки обитаемы. Пусть не люди, но хотя бы животные, принадлежность которых я так и не смог определить. Меня это обрадовало: жизнь вернулась в город! Это открытие внесло коррективы и в наше существование, до тех пор спокойное. Раз имелись такие зверьки, по размерам мало уступавшие моему псу, то наверняка в руинах водились и более мелкие. А раз так, то что мешало им проникнуть в наш подвал и учинить погром, от которого мы бы не смогли оправиться? Придя к этому выводу, я принялся замазывать всевозможные щели и дыры, на которые до того не обращал внимания. Смешивал глину с битым стеклом и, рискуя порезаться, тщательно забивал смесью все, что попадалось на глаза. Не трогал только те отверстия, через которые шла вентиляция нашего убежища. Лишь одно не решился заделывать – то, которое вело наверх сквозь раздавленные этажи магазина. Несмотря на то, что прекрасно помнил, какое зрелище меня там может ожидать, почему-то имелась уверенность, что оно еще пригодится…