Взлетающий Демон Врубеля

Артем, еще недавно лучший друг, значительно отдалился со времени посещения Савосей сходок. После пожара он и вовсе обходил бывшего друга стороной: догадывался, что Савося мог участвовать в поджоге. Нюру ссора друзей огорчала. Оба парня стали избегать и ее: не хотели объяснять девушке, что произошло между ними.

Нюра мало знала про революционный кружок и потому не догадывалась об участии в нем Савоси. Заметив перемену, произошедшую в нем после пожара, она встревожилась. Как поговорить с ним?

Девушка стала часто приходить в мастерские, она постоянно попадалась на глаза Тиунову – то узор для вышивки попросит сделать, то остановится и о своем рассказывает, а то вдруг и расспрашивать станет как да что, да почему он невеселый ходит.

И однажды Савося рассказал ей все. Про свое участие в поджоге, про встречу с княгиней, про стыд свой и раскаяние. Нюра, слушая его, заплакала: «Что же теперь будет?» Когда он признался ей, что хочет уходить из Талашкина, девушка заплакала еще сильнее, однако согласилась с ним. Надо уходить. Оставаться ему нельзя. И арестовать могут – вон становой в село зачастил… А если и обойдется, Савося сам не сможет здесь стыд вытерпеть, сам себя обнаружит. Дома Нюра тоже плакала. Она уже давно любила Сашу. Иногда девушке казалось, что и она нравится ему. Но о чувствах речи между ними не заходило. Нюра не призналась бы в своем чувстве первая. А Саша… Саша думал только о живописи. Он мечтал учиться и никаких серьезных планов семейной жизни не строил.

В общем, после разговора с Нюрой решение укрепилось. Савося твердо решил уходить, нельзя ему иначе, нет ему больше в Талашкине жизни. Уйдет он тихо, чтобы расспросов никаких не было. Никому не скажет, кроме Нюры. И куда идти, они тоже вместе решили. В Москву, конечно, – там, в большом городе, легко затеряться. Да и не пропадет в большом городе хороший резчик, найдет работу.

Однако Саша все тянул, все откладывал свой уход. Десять лет он прожил в Талашкине. Теперь эта жизнь казалась ему очень счастливой. Все складывалось так хорошо и просто. Неужели это он сам, сам разрушил свою жизнь?! Как ни тяжело ему было сейчас, он придумывал всякие причины, отсрочивал уход. И едва не опоздал.

Однажды Цуциков явился к Марии Клавдиевне весьма воодушевленный.