Взлетающий Демон Врубеля

Артему было тяжело это слышать, он стал опасаться за жизнь своей благодетельницы. Честный, хотя и недалекий паренек искренне переживал происходящее в Талашкине, им двигало желание предупредить Тенишеву об опасности. Он купил в городе самую лучшую, какую мог, бумагу, старательно, продумывая каждое слово, написал записку и поздним вечером пришел в Талашкино, чтобы положить ее на тропинку, по которой обычно прогуливалась по утрам Мария Клавдиевна.

То, как восприняла княгиня это предупреждение, свидетельствует о взаимности непонимания. Обе стороны очень плохо представляли друг друга, взаимно не понимали движущих противоположной стороной чувств, не видели сути поступков.

После этой непонятной записки обе княгини – Тенишева и Святополк-Четвертинская – все же переехали в Смоленск. Но и в городе состояние духа у окружающих их людей было пришибленное. В Смоленске также царила полная растерянность, ходили страшные слухи о готовящемся бунте. Княгиня более всего беспокоилась о своем музее «Русская старина». Маня представляла, как придет шеститысячная толпа, как выбьют камнями стекла, как поломают и разрушат, разграбят дело ее жизни. Она приходила в ужас при мысли, что толпа ворвется внутрь, начнет рубить иконы, уничтожать все, что она с такой любовью собирала в течение долгих лет. Она будто слышала, какой тонкий звук будут издавать хрупкие вещицы под сапогами бунтовщиков.

Мария Клавдиевна решилась письменно просить губернатора защитить музей. В ответ она получила записку: «Многоуважаемая княгиня, я ни за что не ручаюсь, и все может случиться…» Губернатор тоже оказался бессилен.

Чего еще было ждать? При первой возможности Тенишева двинулась в путь – целью был Париж. С ней ехали Киту, ее мать княгиня Суворова, Лидин, две горничные и собака Булька. Багаж взяли минимальный. Княгиня горько плакала, не зная, доведется ли вернуться.

Но это был еще не конец испытаний. На этот раз расставание было еще не вечным. Ее ожидала всего лишь двухлетняя разлука с родиной. Более серьезное испытание и вечная разлука были впереди.

Глава 31

Важное решение

Леля Шварц проснулась поздно. Мила уже хлопотала на кухне, было слышно шипенье чего-то на сковородке.

«Яичница, кажется…» – втянула носом воздух Леля.

Сережа еще, наверно, спал.

Облившись во дворе приготовленной с вечера водой из ведра, Леля вернулась в дом.

«Все же хорошо здесь, – думала она. – Хорошо, что я к Милочке приехала».

Вчера они вышли от Зины и Саныча все вместе: Леля с Кристиной и Потапов с Анисиным. Вначале Кристинку проводили до дома – мать уже давно с работы вернулась и, наверно, волнуется. Потом двое галантных мужчин решили прогуляться и заодно проводить Лелю. Она не очень сопротивлялась. Пока шли, опять вспомнили рассказ Зины о бабушке.

– Вот как бывает! – сказал Потапов. – Похоже, теперь понятно, зачем трубочку газетную в рот трупу засунули.

– Имитация сигареты! – воскликнула и Леля.