Взрослые истории. Перестать страдать и начать жить

Денис будет сбегать с уроков до тех пор, пока его мать не внесёт изменения в их семейную систему. Но она ничего не меняет, и это признак того, что она имеет свои выгоды от такого поведения сына. Какие же выгоды? – удивитесь вы. Например, привлекать сочувствие окружающих: «Ах, бедняжка Алиса, она так выкладывается ради сына, а он вот какой нехороший, балбес и лоботряс…» Или побуждать Бориса брать на себя решение чужой проблемы – вот он этим и занимается, вылавливая Дениса и доставляя его к матери, хотя вряд ли это входит в его служебные обязанности.

– Только сразу возвращайся! – кричит бригадир вслед Алисе. Ах, доброе сердце у этого человека… Но чем больше он будет прощать Алисе, тем вернее он подведёт под риск своё производство, себя самого и всех работников цеха.

Делу время, потехе час – это не только про трудолюбие, но и про необходимость разграничения. Там, где делается серьёзное дело, не должны превалировать эмоции, сопли, жалостливые слюни. Там место хладнокровного расчёта, который исключит риски для всех работающих. А если стирается граница между делом и потехой, то хаос и человеческие жертвы неизбежны.

Алиса быстро проходит по двору к машине Бориса, вытаскивает сына и бьёт его по щеке.

– Почему ты не в школе?

 – грозно спрашивает она.

Денис не удивлён, видимо, ему привычны такие воспитательные меры. Но они до сих пор не заставили его посещать школу без прогулов – значит, оплеухи не только бесполезны в качестве воспитания, но имеют обратный эффект: с каждым разом Денис будет лучше прятаться, чтобы его не поймали.

– Я же сказала – иди в школу! Ты должен учиться! – внушает Алиса сыну.

– Ну, хватит, Алиса, прекрати! – за её спиной вырастает Кира. Разумеется, куда же без неё!

Спасателю необходимо убедиться, что у Жертвы всё плохо. А если у Жертвы неожиданно не окажется никаких проблем, то Спасатель будет активно их создавать, чтобы затем заняться спасанием. Да, так он заполняет пустоту собственной жизни.

– Шатаешься с этой шайкой угонщиков!

 – продолжает Алиса обвинять сына.

– Ну и что? – отбивается парнишка.

– Он всё понял, – успокоительно говорит Борис.

Рабочее время идёт, трое взрослых тратят его на бесполезное сотрясение воздуха. Совершенно очевидно, что проблему прогулов Дениса они прямо сейчас не решат, да никто из них и не заинтересован в её решении.

Алиса меняет свою тактику:

– Денис, пойми, это очень важно, –

говорит она ласково, обнимая сына за плечи.

Сможет ли эта ласка компенсировать только что полученное Денисом унижение, когда мать прилюдно дала ему пощёчину? Конечно, нет. Напротив, такие перепады окончательно кастрируют мужское самолюбие парня. К тому же у него нет отца, а значит, некому научить его мужскому поведению.

Для самой же Алисы ласковое объятие является оправданием за пощёчину: «Ну подумаешь, ударила. Зато потом обняла, а значит, всё в порядке!»

Но, друзья мои, сказанное и сделанное на людях зачастую не имеет никакого отношения к тому, что было бы сделано и сказано с глазу на глаз. Слишком сильно многие из нас зависят от мнения других людей – зрителей и наблюдателей – даже не осознавая этого. Наши слова и поступки порой рассчитаны именно на зрителей, а не на того, с кем мы непосредственно общаемся.

А на сцене появляется новый персонаж – Пётр. Он тоже работает на заводе и пытается ухаживать за Алисой.

– Если хочешь, я могу отвезти его обратно, –

предлагает он Алисе.

– Это совершенно не твоё дело! – раздражённо отвечает она.

Обратите внимание: Кира, Билл, бригадир и некоторые другие персонажи, окружающие Алису, лишь играют в Спасателей, декларируя на словах своё сочувствие к её проблемам. Пётр – единственный, кто готов содействовать ей конкретными делами. Как вы уже догадались, Алиса старательно отталкивает его от себя, а вместе с ним и возможность другого развития событий, другой жизни.

Именно Пётр мог бы стать проводником для Алисы в мир светлый, зрячий – не с точки зрения диоптрий, а с точки зрения позитивных изменений. Но позитивные изменения – это внутренняя работа, а к ней Алиса точно не готова.

– Зачем ты пришёл? – напускается она на Петра.

– Хотел подбросить до дома…

– Моя смена только через два часа заканчивается. («Ты совсем дурак? Не знаешь моего режима работы? Ну и идиот!»)