Ýòêèíä À. Âíóòðåííÿÿ êîëîíèçàöèÿ (Áèáëèîòåêà æóðíàëà «Íåïðèêîñíîâåííûé çàïàñ») - 2013.djvu

рафии, говорил о возникновении священного союза между гу­манитарной наукой и повседневной жизнью. Этот термин он заимствовал из российского имперского опыта. Священный союз европейских держав, созданный Россией на Венском кон­грессе 1815 года, лежал в руинах, и Надеждин мечтал о новом священном союзе, который поведет Европу вперед на основа­нии российских открытий, сделанных силами прикладных наук, изучающих русский народ (2000:2/736—748). С 1843 года Надеждин служил в Министерстве внутренних дел и принял участие в продуктивных исследованиях, которые частично ре­ализовали его мечту о новом священном союзе. Надеждин, Даль и другие сотрудники министерства создали Русское географи­ческое общество, которое финансировалось из средств мини­стерства (Lincoln 1982; Knight 1998). При поддержке великого князя Константина, морского министра и одного из творцов крестьянской реформы, Русское географическое общество и его передовое этнографическое отделение сосредоточились на исследованиях внутренних земель России. Самая большая кол­лекция русских сказок, новаторское исследование русских сект, самый известный словарь русского языка, первые иссле­дования нерусских народов империи — все эти проекты были реализованы в кругах Министерства внутренних дел и на его средства. Авторы этих исследований понимали их колониаль­ную природу и знали о ключевой связи между властью и знани­ем. Как писал в 1842 году Владимир Даль:

Возьмем близкий к делу пример: вам была бы дана задача изложить начала, основания, на коих должна бы основы­ваться обработка языка каких-нибудь островитян Тихого океана; предполагается преобразовать, перевоспитать ди­карей, дать им грамоту, понятия образованные и приспо­собить к этому всему их младенческий лепет... Чем бы вы начали? ...Конечно, следовало бы приступить первоначаль­но к изучению языка, грубого, дикого, бедного, необрабо­танного, каков он ни есть, и... изучив дух, свойства и по-

256

требности языка, строить на этом основании далее. То же самое предстоит теперь нам (2002а: 424).

Написать словарь

По образованию Владимир Даль был морским офицером и военным врачом; он также стал инженером, этнографом, линг­вистом, чиновником и писателем. Сын датчанина-лютеранина и француженки-гугенотки, Даль родился в Луганске (террито­рия современной Украины), в колонии, которую создали в се­редине XVIII века выходцы с Балкан. Потом инженер-шотлан­дец нашел рядом с этой колонией месторождения угля и руды, и отец Даля, учившийся богословию в Германии, приехал в Лу­ганск работать лекарем на горном заводе. Русскому Владимир научился от матери-француженки, которая родилась в Санкт- Петербурге и говорила на пяти языках. Даль прекрасно писал по-русски, но своим интересом к языку он отчасти был обязан иностранному происхождению. Автор самого знаменитого словаря русского языка, Даль проделал большую часть своей огромной работы над ним вдали от русской глубинки. Инфор­мацию он получал от солдат, ремесленников и других просто­людинов, вместе с ним участвовавших в имперских походах. Он опубликовал также многотомное издание русских сказок, которые он, по его словам, услышал от простого народа и за­писал во время путешествий. Вместе с Пушкиным Даль обсле­довал оренбуржские степи, ища свидетелей Пугачевского вос­стания. Как друг и врач, он был рядом с Пушкиным в последние часы его жизни.

Даль начал работу над словарем в 1819 году во время флот­ской службы на Балтийском море: беседуя с матросами, он за­писывал неизвестные ему слова. Он пополнил свою коллекцию, участвуя в кампаниях в Польше, Турции и Средней Азии как военный врач. Основная часть работы по составлению слова­ря пришлась на годы гражданской службы в Оренбурге, на под­вижной границе империи. Как штабной офицер он принял участие в военном походе в Хиву в 1839—1840. Экспедиция была плохо спланирована и обернулась трагическим пораже­нием, но она открыла путь к российской колонизации Средней Азии. Даль завершил Словарь уже в Петербурге, в должности главы Особой канцелярии министра внутренних дел Льва Пе­ровского. В имперской карьере Даля, как и в путях его словаря, творчески сочетались задачи внешней и внутренней колониза­ции. Его перемещения между географическими точками и бю­рократическими офисами повторяли или предсказывали сдви­ги между тем, что в этой империи было «внешним» и «внутренним».