За ледяными облаками

Полыхало где-то на дальнем конце поселка. Хороший поселок, сохранился прямо-таки. Через один дом – явно жилой. Свет через плотные ставни не пробивался, но запах жилья ни с каким другим не спутаешь. Тут кто-то на ночь готовил. И…

– Думаешь, заколол кто хрюшку на ночь или нет? – поинтересовался Костыль. – Думаю, что нет. А кровищей несет знатно, даже через гарь. Что-то мне оно не нравится, друг-башкир.

Не нравится? А как может понравиться уловленное в воздухе? Крови тут пролилось достаточно. И совсем недавно.

А ставней-то и не оказалось. Выглянувшая луна подсветила домишку, выхватила их, висящих вниз, отломанных почти полностью, задержалась на выбитых стеклах, скользнула внутрь и… то ли испугавшись, то ли просто заскучав, снова спряталась за набежавшей тучей.

Поселок оказался в одну улицу, убегавшую вдаль. Острые крыши, крытые железом, звонко гудели, поливаемые все яростнее. Высокие заборы прятали дворы, закрывали дома почти полностью, оставляя снаружи только крепкие, как бульдожьи челюсти, завалинки и закрытые окна.

К соседнему, с по-настоящему прикрытыми окнами, Азамат добрался первым. Толкнул было калитку, тяжелую, основательную. Если бы не случайно замолчавшие капли, то…

Грохнуло через незаметный вырез в ставнях. Азамат прижался к земле, прикрывшись рукой. Застучало дробью, прилетевшей поверху и размочалившей верх досок. Больно куснуло за кистью, обожгло тут же потекшим горячим.

Дах-дах-дах!

Костыль выпалил из ТТ-шника, злорадно прислушался к воплю в доме, прижался к столбам, державшим калитку.

– Добавки хотите, хозяева?

Хриплое карканье треснуло по нервам не хуже дуплета, встретившего Азамата.

– Да пошел ты, выродок!

– Может, договоримся?

– Щас мы с тобой договоримся! Леха, Машка, все вместе!

Костыль виновато улыбнулся, втянул голову в плечи и…

– Валим, Пуля!

Женя и Даша уже рванули с места. И правильно сделали.

Шесть стволов-двенашек, когда вместе – вещь серьезная. Особенно если любимым боезапасом Азамата, вручную отлитой картечью. А этого добра сейчас хватало отсюда и до самой Уфы.

До разбитого и воняющего кровью они почти добежали, наплевав на шаставшую в округе опасность. Влезли под навес над крыльцом, вжавшись от ливня в черные сырые доски стен.

Азамат вошел первым, дав Даше запаленный файер, прихваченный в «буханке». Плохо без света, когда все запахи перебивает чья-то страшная смерть. А как ей не быть страшной, если пахнет медной соленой сладостью растекшейся крови?

Красный дрожащий свет выхватил ожидаемое. Даша шумно вздохнула. Не всхлипнула и не ойкнула. Азамат, водя стволами по комнатке, рукой отодвинул ее за спину, задержал, крепко пожав ее ладонь. Молодчина, просто умница. Да, вот такая она, Беда, злорадно издевающаяся над людьми. Да, ты в свои пятнадцать увидела столько, сколь не каждый мужик выдюжит. Держись, милая, все закончится. А плохо для тебя – ни за что. Он не даст.

– Ему горло распороли, – Костыль хмыкнул. – Чисто, как волк поработал, до лося увязшего добравшись. Охренеть.

Охренеть… Так оно и есть. Не человек лежал на полу, а просто туша. Вся в багровой и только начавшей подсыхать корке.

– Азамат… – Уколова показала на стену.

О как…

Слышал он про такие заработки, ничего странного.

Кнут висел прямо у двери. Хороший кожаный кнут.

– Садо-мазо? – Костыль скривился. – Моя фемм-фаталь, не верится мне в такие ваши наклонности. Ну, не разбивайте мне сердце…

Уколова покрутила пальцем у виска. И кивнула на висевшее рядом.

Шоры, упряжь и все такое. Так что кнут здесь для одной простой цели: погонять рабочих лошадей. Только вот лошадьми тут если и пахло, то от тулупа мертвого хозяина.

– А… – как-то разочарованно протянул сивый. – Тупо ямщики, ясно. Только этот, думаю, нанимался работать на кого-то. Больно уж убогое жилье. А, верно. Бухал товарищ, какие тут лошадки?

Бутыль лежала на косоногом столе. Большая и пустая. Почти. Самогоном воняло не так сильно, как кровью и выпущенными потрохами, но и он пробивался, как оказались внутри.

– Печь развалил кто-то, – старлей ругнулась. – Впору сам дом запаливать.

– Как вариант, – Костыль пожал плечами. – Посидим в кружок рядом, палаточками накроемся.

Кот зашипел, развернувшись к двери. Азамат выскочил, заметив мелькнувшую тень. Выпалил вслед из обреза, не понял, зацепил или как…

Высокий и сутулый, одетый в черное и обтягивающее, – вот и все, что увидел. Скорость у твари оказалась потрясающей. Мелькнул, мотнулся в стороны, явно прячась от выстрелов, пропал, растворился в тумане. Исчез у негостеприимного соседского забора, нырнув куда-то за него.

Азамат рванулся было следом, замер. Не хватало еще раз подставиться. Руку чуть рвало крючками боли, зацепило сильнее, чем думал.

Вспышку заметил краем глаза. Прыгнул в сторону, наплевав на грязь, вжался в нее, замерев за бесхозно раскиданными досками и парой каких-то то ли ящиков, то ли ларей.

Так…

Дерево брызнуло щепками. Стрелок, значит. А у них – два патрона в ответ. Думаем, Азамат, думаем.

Думать оказалось некогда. Щелкнуло по доскам, прошив насквозь. Пристреливается, падла. Ночью, в темноте. И ведь точно стреляет.

Надо уходить за дом, надо…