Забытые: Тени на снегу

– Нет, – мягко сказала я, – не помог бы. Вьюжену сил бы не хватило – в одиночку против двоих. Даже троих, – да, плюс освободившаяся душа искры. – Да ещё и с запущенной «воронкой». Гиблое дело. Хотя нет, не совсем, – и улыбнулась. – Шамир простит предательство и сразу заберёт с Гиблой тропы к себе, убережёт от скитаний по мёртвым пустошам и безумия. Смелый шаг и достойная награда.

Зим, судя по колючему взгляду, имел иное мнение, но да многое ли хладнокровные знают о том, какие испытания ждут душу на Гиблой тропе? И о том, почему она – на самом деле – называлась Гиблой? Мы-то знали – мы помнили благодаря предкам. А люди её просто боялись – просто как смерти, боли и неизвестности.

Ярмарочный, несмотря на отцветающее утро, не спешил просыпаться. На улицах было тихо до жути. Дома закутались в снежные одеяла по самые маковки, и когда в облачных просветах мелькало солнце, город вспыхивал и искрил мириадами холодных огней.

– Куда ты теперь?

Я ждала этого вопроса и подготовила ответ, но всё равно внутренне вздрогнула и съёжилась.

Шамир, ну не хочу-у-у!.. Если он случайно влез в мою тайну – это же не значит, что я должна рассказывать ему остальное! И таскать его за собой я тоже не обязана! Я не хочу работать с хладнокровным! И вообще, и с этим в частности!

Слышишь? Не хочу! И не умею! И не хочу уметь!

На сей раз Шамир смолчал. За него теперь говорил Зим, терпеливо повторив:

– Куда, Ось?

Ему-то, ясно-понятно, заняться нечем. Или остаться здесь (что, в общем-то, будет правильно, город ведь остался без помощи знающих), или…

– К Травне, – неохотно проворчала я. – На чай.

– Зачем? – не унимался Зим.

– Вопросы есть.

– Какие? – он поравнялся со мной, ветром расчистив узкую тропку. Взъерошенный снег замерцал в ледяном воздухе.

Я прикусила язык, чтобы не ляпнуть неприличное и обидное.

Не твоё дело!

– Ось, почему? – Зим не отставал. – Почему ты так в нас не веришь? В людей? Я могу помочь.

– Дело не в том, что мы в вас не верим, – я вздохнула. – Дело в том, что вы не верите. А вы не верите. Ты не веришь. Помнишь тот разговор в снежном доме – о Забытых? Я иду по их следам, ищу их тени – и тех, кто их отбрасывает. А ты в Забытых не веришь. Даже теперь – после Вьюжена, после Горды, после того парня, который прикинулся тобой. Чем ты можешь мне помочь, если не веришь?

– Дорогу расчистить, – Зим вдруг улыбнулся. – По округе порыскать и сплетни пособирать. Позадавать глупые вопросы. А это хорошее дело, Ось, зря ухмыляешься. Глупые вопросы требуют глубоких ответов, а пока их придумываешь, пока озвучиваешь, и сам заметишь то, на что прежде не обращал внимания. Что казалось неважным. А ещё, – многозначительная пауза и веское: – вспомнить. У тебя должны быть те же проблемы с памятью прошлого, что и у нас. Гиблая тропа для всех едина, там нет ни искр, ни людей – умирающие тела и уходящие души. Я прав?

Да.

Но вслух я этого не сказала. Из чисто детского упрямства.

– Прав, – знающий расслабленно сунул руки в карманы расстёгнутой куртки. – И, между нами говоря, я готов поверить.

– А с чего ты взял, что я буду тебя убеждать? – угрюмо огрызнулась я.

– Чтобы вспомнить, – Зим снова улыбнулся. – Восстановить все детали этого… полотна истории.

– Тебе просто любопытно, – я остановилась и посмотрела на знающего в упор. – И неохота сидеть в одном городе, делая одну и ту же работу. Но то, чем я занимаюсь, – это не развлечение. Не представление на подмостках. Не игра на потеху толпе. Это опасно. И очень трудно.

– Понимаю, – он ответил серьёзным взглядом. – Но в том и смысл. Трудное и непонятное всегда интересно.

– Смысл… – я с ворчанием отвернулась. – Далеко не всё в этом мире имеет смысл. Чаще всего мы сами его придумываем, чтобы усилия не казались напрасными, а цель – глупой и пустой.

– Травна, – напомнил Зим, не споря. – Зачем она?

– Сколько отсюда до Обители знаний? – я нахмурилась. – Сутки, так?

Мы подошли к караулке, а там – никого. Ещё и на этих бездельников время тратить…

– Так. Если сейчас поедем – к утру будем, – подтвердил знающий. – А то и шустрее, если найдём Норова. Так зачем?

– На чай, – повторила я. – И не доставай пока вопросами. Ищем стражу, узнаём, кто за старосту, выдаём легенду, посылаем в общину вестников с просьбой прислать сюда зимников… И встречаемся у первых городских ворот. И запомни: знающих, как и старосту с семьёй, убил Вьюжен. Виновен он или нет, уже неважно. Ему – точно. О Горде и остальном – ни слова. Он убил, и его забрала Уводящая. Перенапрягся парень. Всё.

– Не то за правду спалишь? – хмыкнул Зим. – Лады. Не доверяешь? – заметил прозорливо. – Общине?

Я поколебалась и осторожно ответила:

– Не могу понять. Это дело – как клубок ниток. Столько намешано, переплетено и перепутано… Я не могу понять всего. Поэтому пока всё держу при себе, от знаний до языка за зубами. И тебе придётся делать то же самое. На кону многое, Зим. Очень многое. И проиграть мы не имеем права.

– Лады, – повторил он. – Значит, на чай? И именно к Травне?