Забытый. Литва

При возвращении, на исходе второго дня, Вингольд повстречал большой (3 тыс.) отряд старших Кориатовичей  — Юрия, Александра и Константина, который сделал большой крюк по степи: сначала на юго-восток по Днепру до устья Роси, потом верст 70 прямо на юг, потом повернули на запад и дошли до дороги, ведущей от Белой Церкви на юг. За все время похода (а ходили больше трех недель) им не встретилось никакого не только сильного отряда, но хотя бы более-менее приличного кочевья. Три маленьких табуна попались под руку, из которых смогли отобрать едва ли с полсотни приличных коней, впрочем, все татарские кони выглядят неприлично.

Кориатовичи даже табунщиков специально отпустили в надежде, что, получив от них тревожные вести, степняки огрызнутся, выскочат из этой бескрайней и пустой, хотя соваться в нее дальше было нестерпимо жутко, степи. Но степь молчала.

Добравшись до дороги на Белую Церковь, братья приуныли, переругались, не представляя, что дальше делать, и повернули обратно. Вингольд попался им очень кстати, вести о прибытии волынцев придавали ситуации определенность и оправдывали их возвращение: войска начали собираться для похода.

В Киеве тем временем Дмитрий так и этак пытал князя Федора об удивительных делах, случившихся с киевским войском, татарами и самим князем, но не мог ничего добиться. Федор выглядел запуганным, заторможенным, просто больным. Он подолгу раздумывал над каждым Дмитриевым вопросом, а отвечал часто невпопад.

—  Как же в городе никакого прикрытия не оказалось?

—  Дак все татар кинулись искать. Чего ж моим на печи сидеть?

—  Тогда сам почему не пошел?

—  Я Олгерда жду. Ведь должен был, и давно уж, приехать. А у него спрос строгий, самому надо отчитываться...

—  Да-а... теперь придется отчитываться...

—  Ох, не говори, князь Митрий! Кабы не снес он мне башку за такое ротозейство.

—  Так что ж вы ротозейничали?! Разведка где была? Ведь не иголка — полтыщи татар!

—  Посчитали, вишь, чего разведывать, коль целая армия впереди маячит.

—  Видать, вы с этой армией друг дружке под стать...

Но Дмитрий не знал еще татар и очень заблуждался, оценивая их возможности.

* * *

Лето уходило, пропадало, истаивало день за днем, а литовская сила топталась под Киевом, медленно возрастая числом, но без «головы» (Олгерд все решал что-то в Вильне) и все еще не до конца собравшись. Уж очень много было привлечено участников. Получалось, чуть ли ни на каждый полк  — свой князь. Только волынско-новогрудское войско было войском: десять полков во главе с князем-командиром и воеводами-помощниками. Отряд старших Кориатовичей состоял из трех полков по тысяче бойцов в каждом. Это было одно войско, но после неудачного анабазиса в степь и возникших в результате раздоров теперь было не совсем понятно, кто же этим войском командует.

Эти два больших отряда уже обосновались под Киевом и были готовы к походу, но ожидали еще:

из Гомеля (Гомеи) молодого Федора Кориатовича с полком;

с запада, из Галицкой земли, Михаила Явнутовича;

из Стародубска Патрикия Наримантовича;

из Новгорода-Северского Ивана Любартовича (сына Любарта от первой жены, Анны Андреевны);

и, наконец, Олгердовичей: Андрея, князя трубчевского, с двумя полками, и Константина, князя черниговского и черторыйского, тоже с двумя полками. Владения этих последних были самыми южными, на границе с Ордой.

Только с Олгердовичами у Дмитрия, как командира самого крупного отряда и, стало быть, несущего ответственность до появления командующего за все войско, была хорошая связь, гонцы от них появлялись регулярно, часто. Войска их были устроены и готовы, но князья медлили с выступлением к Киеву, опасаясь какой-нибудь неожиданной пакости своим уделам от татар. Это могло произойти именно сейчас, когда степь была так взбудоражена. Андрей и Константин хотели присоединиться к Олгерду как можно позже, в степи, когда тот уже войдет в пределы Орды, и сосредоточили свои полки на границе, южнее Нежина.

Все это было достаточно сложно и с каждым днем все усложнялось, решаться же без Олгерда ничего не могло, а того все не было. К тому же сам черт не мог угадать, как повернет Олгерд, поэтому Дмитрий и не забивал себе голову будущими проблемами. Он лишь старался поудобней, попросторней расположить прибывающие войска, чтобы не мешали друг другу, не рвали кусок из глотки у соседа, и ничего больше. Главной же заботой было: обустроить своих безусловно лучше других.

* * *

Олгерд появился в Киеве аж 10-го августа, его уже замучились ждать. С ним приехали Любарт и сын Владимир.

«Да, князей для такого войска явный перебор»,  — подумал Дмитрий. К тому времени уже все, кроме Андрея и Константина Олгердовичей, подошли к Киеву.

Олгерд разобрался быстро. Главный гнев его обрушился на киевского Федора. И тот, когда Олгерд просто согнал его с киевского стола и посадил взамен сына Владимира, посчитал, что дешево еще отделался.

Получил свое и Дмитрий за то, что упустил татар. Он не возражал, не возмущался  — все правильно, упустил, куда деваться... Но Олгерд особенно не напирал, очевидно, зная, что не сам он за ними гонялся.