Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки

После шести месяцев такой подготовки Анна-Мария почувствовала, что уже готова рассказать кому-нибудь о своей идее.

– Для чего ты так много тренируешься? – спросила как-то мать по телефону.

– Я хочу пробежать через Сахару и Антарктиду. А еще через пустыни Гоби и Атакама.

В разговоре наступила пауза.

– А какая погода в Санкт-Морице? – с деланным спокойствием в голосе осведомилась затем мать. Ей нелегко было переварить подобную новость.

С точки зрения бегуньи, у Анны-Марии Фламмерсфельд была идеальная профессия, оставлявшая ей много времени для тренировок. Проведя два года в отеле «Кемпински», она уволилась и стала работать персональным тренером. Сегодня ее назвали бы коучем. Клиентами ее фирмы All Mountain Fitness являются самые разные спортсмены. И профессиональные лыжники, которым требуется общефизическая подготовка, и менеджеры, которые хотят, чтобы в их здоровом теле жил здоровый дух, дважды в неделю приходят на тренировки по фитнесу.

Своим клиентам Анна-Мария с полной убежденностью может сказать: «Вы слишком много тренируетесь. Умерьте свой пыл и за две недели до соревнований уменьшите тренировочную нагрузку на 50 процентов». Ей самой было трудно за 14 дней до гонки по Атакаме сбавить обороты. Мысль о том, что надо тренироваться больше и что безделье больно даст о себе знать, за предыдущие 12 месяцев так впечаталась ей в мозг, что от нее невозможно было избавиться.

«Для тебя бег стал наркотиком!» – упрекали ее знакомые. Чем шире распространялось в обществе увлечение бегом, тем яростнее остающиеся в меньшинстве противники пытались очернить всю эту «беготню».

Анна-Мария Фламмерсфельд задумывалась над подобными упреками всерьез. Наркоман – это человек, который перестал быть хозяином самому себе и не может остановиться. Ей такое описание не подходило. «Я думаю, что бег для многих людей стал, скорее, привычкой, как кофе за завтраком. От таких привычек нелегко отказаться. В фазе отдыха перед гонками я бестолково металась из угла в угол, не зная, чем заняться. Мне нужно было бегать. Я ведь всю жизнь бегала».

Чтобы чем-то себя занять, она паковала рюкзак: отбирала необходимые вещи, взвешивала их, от чего-то отказывалась. Так, например, решила не брать с собой нож и вилку, зато положила в рюкзак пару леденцов. Каждый бегун во время пробега по Атакаме должен был сам нести с собой все необходимое, включая еду, спальный мешок и подстилку. По вечерам в конце этапов их ждали заранее подготовленные палатки. Вот тут-то и оправдали себя в полной мере современные средства питания для бегунов, включая всякие гели, кексы и батончики. Они были достаточно калорийны, чтобы рассматриваться в качестве основного источника энергии, и занимали мало места. Вопрос о том, насколько вкусно будет есть все это семь дней подряд, отодвигался на второй план.

И вот апрельским утром Анна-Мария Фламмерсфельд в пустыне Атакама на севере Чили чистит себе зубы щеткой без ручки. С помощью ножниц, входящих в набор складного ножа, отрезает верхнюю часть от пластиковой бутылки, предоставленной ей организаторами марафона «4 пустыни». Теперь бутылку можно использовать как тарелку для мюсли. Анна-Мария разводит молочный порошок и мюсли водой. Свою тарелку она оставила дома. Рюкзак весит одиннадцать килограммов.

В восемь часов утра 150 бегунов, стоя на стартовой линии, ведут обратный отсчет: десять, девять, восемь. Сразу после старта Анна-Мария Фламмерсфельд переходит на привычный темп шагов и оказывается далеко впереди основной группы. Она представления не имеет о том, какой результат может показать.

Фламмерсфельд чувствует, что при темпе 5 минут на километр может бежать хоть вечность, но темп в пустыне – вещь относительная. Дорога ведет то вверх, то вниз, рельеф местности очень тяжелый, и никто здесь не держит равномерную скорость. Все ориентируются на комфортную частоту шагов и спокойное дыхание.

В голову приходит мысль: «Должно быть, на Луне все выглядит так же». Перед ней расстилаются растрескавшиеся от жары плоские камни – и больше ничего. В некоторых местах Атакамы уже несколько десятилетий не выпадало ни одной капли дождя.

Камни сменяются коричневатым мелким песком, затем впереди появляется гигантское ущелье наподобие Большого каньона. Его дно покрыто соляной коркой, кое-где видны высохшие колючие кусты, покрытые шипами. Американский бегун Джоэль Мередит, вроде бы приспособившийся к ее ритму шагов, внезапно останавливается. Шип вонзился ему в ногу, пробив подошву. Чтобы его вытащить, понадобится какое-то время. И вновь Анна-Мария остается в одиночестве.