Загадка «снежного человека». Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах

В районе Кебеляя, Эстония, был обнаружен череп человека с сильно выраженными неандерталоидными чертами, относящийся к середине IV тысячелетия до н. э. (Гуделис В., Павилонис C. Череп ископаемого человека // Природа. М., 1952, № 6, с. 118; Находка черепных костей кебеляйского человека в Эстонии // Гушэн-у сюэбао, 1953, т. i, № 3, с. 183–184); в Восточной части Тибета, наиболее труднодоступной, в бассейне верхней Брахмапутры, у деревни Линчи в слоях, относящихся к энеолиту, найден женский череп с теменными костями толщиной более 1 см, низким, убегающим назад лбом, мощными, как у родезийского человека, надглазничными валиками и гейдельбергского типа массивной челюстью с крупными зубами, но лицевая часть черепа — монголоидного типа (Lin Vi-pu.

Ancient Human skeletal remains from Linchih village Eastern Tibet // Vertebrata palasiatica, 1960, v. 4, № 1, p. 36). Энеолит в прилегающих к этому району областях Китая начался в IV тысячелетии до н. э., т. е. около 6 тыс. лет назад. Такого же возраста найдены костные останки неандерталоидного типа и при рытье котлована Днепродзержинской ГЭС (Данилова Э. I., Свистун B. I. Ibidem.).

Более молодая находка (III тысячелетие до н. э.) сделана в Румынии в Байя-Маре (Necrasov O., Cristesco M.

Etude anthropologique des squelettes de l’âge du bronze, découvertes à Pir (Baia Mare), apparent à la culture Atomani // Ann. Ştiint. Univ. Iaşi. Iaşi, 1960, Sec. 2, № 1, p. 39–48), в низовьях Дуная. Здесь, из двух женских скелетов, второй, имеющий сходство со скелетами, характеризующими средиземноморско-альпийский тип человека, в строении черепа имеет ряд резко выраженных черт, присущих родезийскому типу: такую же массивную челюсть со скощенным подбородком, архаического типа зубы, толстые кости, низкий, напоминающий неандертальский лоб и т. д.

Наконец, наиболее молодой из находок такого рода является череп из д’Эстранкарбона (предгорья Пиренеев) (Astre G. Crâne d’ Estrancarbon à caracteres primitifs et d’âge gallo-romain // L’Anthropologie, t. 60, № 5–6, p. 560–563), относящийся к отложениям галло-римской эпохи, которая, как известно, началась с I в. до н. э., т. е., этому черепу не более 2000 лет!

Если нанести все подобные местонахождения на карту, то получается очень интересная картина: Галлей-Хил и Арнсберг лежат на линии, которая ограничивает районы, позже всего оставленные ледником, в которых долгое время были развиты болотно-пойменные ландшафты, сменившиеся затем лесными дебрями, около этой же линии находится и Кебеляйское местонахождение. Трудно проходимые пущи сохранялись на территории Эстонии в Прибалтике вообще еще до XVI–XVII веков.

Болотисто-озерным, а затем лесным был и ландшафт Подмосковья, причем, до XIII в. этот район отличался очень немногочисленным населением.

Ландшафт во время существования Хвалынско-Днепродзержинского и иных восточноевропейских поздних неандерталоидов был сходен — леса плюс плавни и заболоченные поймы.

С другой стороны, большинство французских находок сосредоточено в верховьях Гаронны, в предгорьях Пиренеев, где, помимо труднодоступности, также были развиты дремучие лесные массивы. О дикости долины верхней Брахмапутры мы уже упоминали; остается добавить только, что Тибетское плато вообще было заселено в сравнительно недавнее время, начиная с конца IV — начала III тысячелетия до н. э. То же самое можно сказать и о районах остальных находок: все они расположены в зонах, позже всего заселенных человеком современного типа и все они представляли труднодоступные, пустынные местности до сравнительно недавнего (в пределах последних 2000 лет) времени.

Таким образом, выделяется, с одной стороны, полоса зонального расселения вдоль края одной из последних стадий (померанской) континентального оледенения, с другой — отдельные изолированные районы болыпей или меньшей площади.

Обе находки поздних представителей „переходного звена“ от питекантропов к неандертальцам — „родезийцы“ из Брокен-Хилла и из под Салоник — также жили в пустынных или гористых малозаселенных районах.