Заметки на биополях. Книга о замечательных людях и выпавшем пространстве

Сторожу возле окошка,вдруг еще приедешь ты.Все же Новый год. Крантывеку – нашему немножко:на две трети жизни всейминимум… А дальше – старость?До нее еще осталосьсколько-то – приди скорей!Что-то нам еще судьбаприготовила такое…Льется музыка рекою –в санатории гульба.Там сейчас танцуют подкуртуазные напевыкуртизанящие девыи окрестный обормот.

Нынче время их… И пустьне придешь ты в темный лес мой –коньяком согрею грустьи слезами обольюсьне над вымыслом – над бездной.

2

Коньяком меня вспоили двое –многолетней выдержки, таким,что и до сегодня от него япротрезветь не смог и волком воюпо застольям этим дорогим.Был один из бывших гимназистов,провороненный аристократ.Голосом чернено-серебристымговорил стихи. Пускай со свистомсамолеты к Внукову летят,пусть в беседку залетает кто-то –

чтенья ни на миг не прерывал.…Помню май высокого полетапевчих птиц. Цветенье небосвода,грозовой сирени карнавал.И овечки между белых вишен.Я от станции на встречу шелс ним. И был мне каждой клеткой слышенкаждый лепесток. И чище, вышебыли притязанья альвеол,чем сейчас… Старорежимен, строен,возле озера протез снимали бросался в воду, плавал кролем…Лишь в последний раз меня расстроил –не узнал сначала. Но досталконьяку. Налил мне – и не пролил.…Был другой из мальчиков ифлийских,

из солдатиков сороковых,роковых. Тревожился за близких.Созывал друзей. И в этих спискахзначился и я из молодых.С дагестанским золотом в бокаледостигали мы крутых вершин.А на кухне распевала Галя…Боже мой! Как эти зимы звалиВ Болдино, в Россию, в карантин!Ткалась бесконечная беседаИ в свое вплетала полотнодруга-стихотворца и соседа,друга-богоборца и аскета,друга и литературоведаиз Парижа… Ночь глядит в окно.Нету вас – и все заметено.А еще мы позовем Булата.

А Булат Фазиля позовет.Старший брат Иосифа без братасам придет… Да это ведь, ребята,будет грандиозный Новый год!

3

Два десятка моих собеседников в небытии,или где там еще…Обращаюсь к Тебе, но ответы нелепы Твои:хорошо, хорошо.Свет и тьма удались – хорошо, и земля, и вода,и такие вот мы,кто поверил: не деться со света уже никуда –и в объятиях тьмы.Ну а кто не поверил, сомненья не в пользу него,но опять хорошо:сомневаться осталось любому всего-ничего.Или – что там еще?

4