Заметки на биополях. Книга о замечательных людях и выпавшем пространстве

Загон для человеческой скотины.Сюда вошел – не торопись назад.Здесь комнат нет. Убогие кабины.На нарах бирки. На плечах – бушлат.И воровская судорога встречи,Случайной встречи, где-то там, в сенях.Без слова, без любви. К чему здесь речи?Осудит лишь скопец или монах.На вахте есть кабина для свиданий,С циничной шуткой ставят там кровать:

Здесь арестантке, бедному созданью,Позволено с законным мужем спать.Страна святого пафоса и стройки,Возможно ли страшней и проще пасть –Возможно ли на этой подлой койкеРастлить навек супружескую страсть!Под хохот, улюлюканье и свисты,По разрешенью злого подлеца…Нет, лучше, лучше откровенный выстрел,Так честно пробивающий сердца.(1955)

А разве это не ахматовски-цветаевский уровень:

Да, я смешна, невзрачна,Нелепы жест и речь,Но сердце жаждет мрачноОбжечься и зажечь.(1973)

Если делить поэзию по гендерному признаку (что глупо, но соблазн все время есть), то Анна Баркова безусловно входит в первую пятерку (еще там Наталия Крандиевская-Толстая, а кто пятая – Ахмадулина? Лиснянская?) лучших русских поэтесс всех времен и народов. Вот так я считаю, и попробуйте хоть сколько-нибудь доказательно возразить.

P. S. Впервые после 1920-х стихи Анны Барковой были опубликованы только в перестроечные годы (первая публикация – в «Огоньке», горжусь, что причастен к ней).

В 2002 году фонд Сергея Дубова выпустил ее большую книгу «Вечно не та», куда вошло большинство найденных стихов поэтессы. Но еще возможны новые открытия!

«Неточная рифма безнравственна»: Об Арсении Тарковском

Его, девятнадцатилетнего, Федор Сологуб благословил так: «У вас плохие стихи, молодой человек, но не теряйте надежды, пишите, возможно, у вас что-нибудь и получится». Позднее Мандельштам, послушав его, сказал, что один Мандельштам уже есть – второго не надо.

Оба не ошиблись: и получилось, и не второй Мандельштам пришел в нашу культуру, а первый Тарковский (вот потом и второй Тарковский появился – его сын Андрей).

И именно Арсений Тарковский написал лучший стихотворный портрет Мандельштама:

Говорили, что в обличьеУ поэта нечто птичьеИ египетское есть;Было нищее величьеИ задерганная честь.Как боялся он пространстваКоридоров! постоянства

Кредиторов! Он как дарВ диком приступе жеманстваПринимал свой гонорар.‹…›Гнутым словом забавлялся,Птичьим клювом улыбался,Встречных с лёту брал в зажим,Одиночества боялсяИ стихи читал чужим.Так и надо жить поэту…

Если бы Россия не была столь богата талантами и по-купечески, то есть по-хамски, расточительна, стихи Арсения Тарковского учили бы в школе, с их помощью прививали чувство языка и развивали вкус. Но…

А если уж говорить об уроке подрастающему поколению, да и всем переросшим тоже, то он явлен в самой жизни Арсения Александровича Тарковского.