Замок на двоих. Пряха короля эльфов

К чести его величества, он почти сразу ушел одеваться, оставив меня упаковываться в добытую ткань самостоятельно. Я приладила ее так, сяк и в конце концов обвернула вокруг себя на манер тоги.

Уже одетый Кэйр внезапно непривычно нежно улыбнулся, шагнул вперед, близко-близко ко мне, и, наклонившись, коснулся лба легким поцелуем.

— Умничка. Талантливая, старательная! Я не думал, что с первого раза получится.

— Да? — Я недоверчиво посмотрела на короля, все еще не в силах прекратить гладить водный шелк.

Кэйворрейн лишь покачал головой, отступил на шаг и, окинув меня критическим взглядом, озадаченно почесал нос. А потом наклонился над лунной дорожкой и поднял с нее широкую ленту ткани. Она уронила обратно в воду несколько серебристых капель, но почти сразу под ладонями Плетущего превратилась в пояс с бахромой на концах. Кэйр повязал его на моей талии и объяснил:

— У юных фейри в начале обучения уходит на это несколько часов. У людей в разы больше.

— А-а-а, — протянула я, не зная, что еще ответить.

Вот какая я молодец. Возгордиться, что ли?

— Можно возвращаться. — Фейри посмотрел на начинающий светлеть край неба. — Скоро у меня встреча с летним послом.

Глава 14

О душевных метаниях и о новых встречах со сказочными дипломатами

О том, что мне делать с лично созданным шелком, я думала дня два. И не убирала ткань: как кинула ее на кресло, так она и лежала там, волшебная даже на вид. Словно частичка застывшего водопада. Даже цвет — в ткани будто струились все оттенки голубого, светлые утром, темные вечером… И я не могла ей не любоваться.

Но руки буквально чесались что-то сшить. Сделать из водяного шелка удивительное платье, или блузку, или…

Тем более что я эти два дня я провела в полном одиночестве, если не считать Тау. Насытившись впечатлениями во время прогулки и сотворения материи, я больше не испытывала потребности куда-то бежать. Хотя несколько грешу против истины — разок я выбиралась на кухню, в вотчину троллихи, послушать легенды дивного народа.

И, конечно, я не могла не думать о короле. Просто не получалось.

Он был в мыслях, когда я гуляла по коридорам дворца, словно стоял рядом во время работы за прялкой… и у меня сладко замирало сердце, стоило лишь представить его лицо. И пряжа получалась красивая, яркая, с интересными цветовыми переходами. Не знаю, насколько прочная, и спросить не получалось.

Венценосный фейри не приходил даже для того, чтобы забрать волшебные нити. И тоска по нему пускала корни в мою душу, как терновник в напитанную влагой почву. Глубоко и прочно.

И мне становилось страшно.

Кэйворрейну нужна моя любовь. Нужны искренние чувства. Во имя высокой цели, о да.

И впервые в мою голову пришла мысль о том, что те семь лет, что кажутся мне бесконечно долгими сейчас, могут стремительно пролететь. В людских сказках мир полых холмов, в которых живут фейри, славится тем, что годы тут пролетают стремительно и человек просто не ощущает течения времени.

Срок моей службы рано или поздно выйдет, и Кэйворрейн, правитель Неблагого Двора, скажет мне спасибо за труд, одарит богатыми дарами и вернет домой. В мою квартиру. К моему ателье и родителям.

К обычной жизни.

И больше не будет ветров, что зовут танцевать и рассказывают о том, как скрипят макушки северных сосен под их порывами. Не будет коварных и прекрасных дивных лордов и леди. Не будет магии и чудес. Не будет ворчливого Айкена Драма, вздорной часовой фейки Ирри и такой доброй и теплой троллихи Тарны.

Не будет поцелуев короля. Его взглядов и прикосновений…

Уже сейчас я скучаю, хотя не видела его всего два дня. Что же ждет меня дальше?

От таких мыслей хотелось сбежать и в прямом и в переносном смысле. Распахнув окно, я вновь ощутила, как прилетел мой давний знакомец, и, подставив ладони под его упругие порывы, улыбнулась, ощущая как ветер срывает невесть откуда взявшиеся слезы.

Спасибо тебе, нежданный утешитель!

Но прыгать за окно я не буду. Все еще не умею летать.

Я повернулась к закрытым дверям.

Никто, конечно, не запрещал мне гулять по дворцу, но как-то страшновато было делать это наобум — мало ли на какую местную тропу меня может занести! И куда она может меня вывести… Конечно, есть карта, да и дворец вроде бы ко мне хорошо относится. Но вот что в понятии этого самого дворца «хорошо» — тоже большой вопрос. Не вывел ведь он меня из того мрачного зала. И пусть король сказал, что никто не посмеет даже прикоснуться к его пряхе, повторения не хотелось.

Я вспомнила мерзкие голоса, обещавшие мной пообедать, и передёрнулась. Чужая ты здесь, Элла, совсем чужая, и вряд ли это изменится в ближайшее время. Вряд ли вообще когда-то изменится.

И так вдруг домой захотелось…

Может, сейчас еще получилось бы забыть все то, что со мной было? Пока я еще представляю свою жизнь без чудес.