Замуж — никогда

— Они сегодня не работают. — Она беспомощно опустилась на стул, и Лидия Львовна напряглась — уж очень грязной была одежда на девушке, а мебель в кабинете итальянская.

— Лидия Львовна, — Аня смотрела на нее с мольбой, — пожалуйста, помогите мне! Я места себе не нахожу! Я не понимаю, что происходит! — Она прижала руки к груди, и из ее глаз выкатились слезы. — Я не понимаю… — И она горько заплакала.

— Ну, ну, перестань… — Лидия Львовна сморщила нос — от девушки сильно пахло п'oтом и… землей, — найдется твой брат. Кстати, я собиралась тебе позвонить…

— Мне? — Аня вытерла щеки грязным носовым платком.

— Да, тебе. — Львовна подалась вперед и положила руки на стол. — Дело в том, что у твоей покойной мамы были ваучеры нашего магазина. Ты знаешь, что это такое?

— Ваучеры? — На переносице Ани легли две вертикальные складочки. — Нет, не знаю.

— Это вот такие бумаги. — Львовна раскрыла папку и положила на край стола лист, по виду напоминающий свидетельство о смерти, но немного больше, — вот… это ваучер.

— А… — протянула Аня, — я их видела. Они вместе со всеми документами лежат.

— Вот и отлично. — Львовна спрятала ваучер обратно в папку. — Я хочу их у тебя купить.

— Купить? — с удивлением спросила Аня.

— Да. Я дам тебе за них шестьсот гривен.

— Так много? — У Ани глаза полезли на лоб. Это же почти триста долларов!

— Да. — Лидия Львовна ободряюще улыбнулась.

— Это хорошо… — девушка засуетилась, — но я не могу попасть домой… Я бы вам с радостью прямо сейчас отдала эти ваучеры…

Лидия Львовна посмотрела на часы:

— Давай сделаем так… Ты пойдешь в душ, он на третьем этаже, напротив бухгалтерии. Там и полотенца есть, и шампунь… Я закажу тебе пиццу и договорюсь со знакомым слесарем, чтобы он открыл дверь твоей квартиры.

— Так она бронированная, ее не взломаешь, — растерянно проговорила Аня.

— Мой знакомый откроет любую дверь, даже бронированную…

— Ой, правда? — Прижимая к животу рюкзак, Аня вскочила на ноги. — Здорово! Ой, Лидия Львовна! Я так вам благодарна! Тогда я в душ… — Она бочком попятилась к двери. — Я быстро…

Аня выбежала из кабинета. Откинувшись на спинку кресла, Львовна забарабанила пальцами по столу — вот если бы все владельцы ваучеров так охотно с ними расставались, она бы уже давно приватизировала магазин.

Через два часа Аня, Лидия Львовна и Элеонора Кузьминична вошли в квартиру. Все вещи были на своих местах. Женькин портфель стоял на полу в коридоре. Аня вихрем промчалась по квартире, но никакой записки не нашла.

— Ну, а где ваучеры? — спросила Лидия Львовна.

— В спальне, в комоде.

Аня побежала к комоду, выдвинула второй сверху ящик, сунула вглубь руку и ничего не нашла — папки с документами (а в ней были техпаспорт на квартиру, гараж и прочие важные бумаги, в том числе и ваучеры) на месте не было. Аня перерыла содержимое комода, шкафов, даже в кухне и на балконе все обшарила. Свой письменный стол она тоже осмотрела, но ничего не обнаружила, даже ее паспорт куда-то исчез. Женщины ей активно помогали. После двух часов безуспешных поисков Элеонора Кузьминична плюхнулась в кресло и, тяжело вздохнув, сказала:

— Видать, Шурка ваша бо-ольшая аферистка. Похоже, что она хочет лишить вас с Женей квартиры.

— Как это — лишить? — спросила вконец расстроенная Аня.

Ее руки задрожали, в горле мгновенно пересохло, а в голове тут же сложилась нехорошая картина. Зачем приходили те люди? Зачем осматривали квартиру? Странно все это… «Это строители, я ремонт хочу сделать», — брехала Шурка. Зачем ей делать ремонт, если она в этой квартире не прописана? И «строители» нехорошо смотрели и на Аню, и на Женьку. Как на тараканов…

— Очень даже просто! — со знанием дела сказала Кузьминична.

— Вы действительно так думаете? — По спине Ани пробежал холодок.

— Я не думаю — я знаю! — Кузьминична подняла вверх указательный палец и внимательно посмотрела на сватью. — Дело непростое, откладывать нельзя, — задумчиво сказала она, бросив на Аню короткий взгляд. — Ни в коем случае.

Женщины переглянулись, но Аня этого не заметила — ее поглотил испуг. Дышать становилось все труднее, в голове шумело, по затылку будто что-то горячее стекало, а по спине ледяное…

— Аня! — воскликнули одновременно обе женщины.

Больше девушка ничего не слышала и не видела — она провалилась в темноту.

Очнулась она от резкого запаха, ударившего в нос. Это был нашатырный спирт. Аня зажмурилась и откинула голову назад.

— Ну, слава богу… — услышала она голос Львовны и открыла глаза.

Аня лежала на диване в своей комнате. Кузьминична сидела рядом с девушкой и держала ее за руку. Львовна с ваткой, от которой несло нашатырем, стояла у дивана на коленях.

— Что ж ты, детка, а? — Кузьминична погладила Аню по руке. — Так нельзя… Нельзя. — Она задумчиво мотнула головой и поджала губы. — Мы вот что предлагаем… Я сейчас позвоню своей подруге, и она займется твоей проблемой. Потому что это действительно проблема. — Она дружески похлопала Аню по руке. — Ты согласна?

— Согласна. — Аня едва заметно кивнула.

Кузьминична поднялась на ноги и вышла в коридор.

Сильно хотелось пить. И болел желудок. Не надо было так наедаться…