ЗАПАХ СТЕКЛА

И снеова "камикадзе". Ну да ладно, пускай спиртное бушует в крови! "Телку убил, свинюка! Этого мы тебе не простим".

Анета Беляк из Абвера быстро стучала по клавишам. И хотя это противозаконно, она знала, что приложит руку к этому предприятию.

- Вся проблема была в том, что появлялись Эффекты, - сообщил Матысик.

- Какие еще, черт подери, Эффекты? – Хофман все так же держал руку в сумке.

- Ну, на самом-то деле мы не знаем, что это такое. Во Вроцлаве проводили какие-то эксперименты. Убивали людей, которые не умирали до самого конца. Только чуть-чуть. Только немножечко умирали.

- Боже, то ли я псих, то ли…

- А что такое "Балаболка"? А, что это такое? Нечеловек, живой труп. Невидимый. Мыслящий. Способный перенестись на тысячи километров, в то место, которое ты укажешь – в момент.

- Господи… или все это мне снится?

- Не снится, - буркнул Томецкий.

- Проблема заключалась несколько в другом, - сказал Матысик. – Мы поверили, что подобная технология, если это технология, даст Польше ужасную власть. Мы делали это ради народа, ради добра нашей страны. Чтобы она существовала, чтобы никогда не повторился 1939 год.

- Ладно, хватит толкать пропаганду. Что за Эффекты?

- Вот именно. Да, производить "не до конца" умерших было можно, но оказалось, что чертова аппаратура вызывает чудовищные побочные эффекты. Появлялись странные такие шары серости. И знаешь… каждый, кто ЭТОГО касался, например, серой травы, уже был заражен. Такой умирал, но не до конца. Сплошной ужас! Эти люди приходили к живым, посещали всех, кто был связан с проектом. Не знаю, что это было. Может, какое-то излучение, которое коснулось и нас, и их? Не знаю, я не ученый. Вот только зомби, как мы их называли, творили страшные вещи.

- Такие же страшные, как вы в Печисках, - перебил его Хофман. – Или менее страшные, более страшные? – рассмеялся он, хотя ему было чертовски паршиво. Он обязан был разговаривать с этими двумя убийцами. – Как вы оцените ВАШИ действия на шкале ужасности?

- Не насмехайся. Зомби убивали людей, - сказал Матысик. – Так же, как они убили твою девушку, "Ключика".

Хофман подавился слюной. Теперь они его имели. Сейчас они могли его застрелить. Мгновение дурацкой невнимательности.

Но Томецкий только лишь усмехнулся. Он вынул руку из сумки, в которой у него лежал автомат. Матысик тоже не сделал ни единого жеста, но тоже усмехнулся.

Господи Иисусе… Да если бы только началось, и оба, Хофман с Томецким, начали бы хренячить один в другого, они скосили бы половину народа на заправке, прежде чем убили бы друг друга. Господи!

- Откуда вы знаете про "Ключика"?

- Мы и на самом деле много чего знаем, - буркнул Матысик. – Все в соответствии с принципом: прикрывай свою задницу, пока ее не отстрелили.

- Оки, - инстинктивно Хофман произнес любимую фразу "Ключика". – А зачем вы убивали людей?

- Ну, блин! – У Матысика начали дрожать руки. – Ну, блин! Они были зараженными. Потом появились бы как духи, или как там их назвать, и делали бы массу зла. Но оказалось, что мы облажались уже с самого начала. Каждый, кто находился возле серых шаров, каким-то образом оказывался под их влиянием. Мы, к сожалению, тоже.

- Так что огораживание веревкой ничего не дало, - вмешался Томецкий. – Нихрена не помогали и ОП-1. Все это оснащение можно было в задницу сунуть. И дезинфекцию, кстати, тоже. Что-то нас заразило, но как-то по-другому.

- По-другому?

- Ну, курва ебаная, к нам прицепились все погибшие в операциях.

- Скажу по-другому, - сказал Матысик. – Пока аппаратура действовала, делалось все паршивей. Мы убивали, сжигали останки…

Старый офицер неожиданно замолк. Он поглядел прямо в глаза сидящего напротив полицейского.

- Марек, обратился он к Хофману. – Я на самом деле делал это ради своей страны! Я верил в то, что обязан. Что должен!

- А вот знаешь, что сделаю я ради своей страны? – рявкнул Хофман. – Убью! Убью вас!

Абвер, это такая контора, у которой нет проблем с информацией и поисками данных. Анета Беляк набрала номер телефона, высветившийся на экране ноутбука.

- Добрый день, - произнесла она сладким голосом. – Я из Абвера… тьфу, прошу прощения. Я из Агентства Внутренней Безопасности. Это Польское Эксплуатационное Общество?

- Да. Чем могу быть полезен?

- Я хочу спросить о бункерах.

Голос мужчины на другой стороне линии был тихий, спокойный и баюкающий. Собеседник не спрашивал, какие бункеры имеются в виду. Он прекрасно знал, о чем говорит девушка из ABW.

И он постепенно начал объяснять. В самих строениях ничего обнаружить нельзя. Сейчас там сидят оптовики, там оборудованы склады, там сидит Гражданская Оборона – одним словом, ничего там нет. Но за какие-либо серьезные исследования взяться невозможно, потому что мешают самые различные государственные учреждения. Нет возможности просверлить бетонные крышки толщиной в несколько десятков метров, поскольку тут же появляется какой-нибудь чиновник и запрещает, выгоняет, мотивируя свое упорство сотнями страниц ненужных документов.