ЗАПАХ СТЕКЛА

Ирмина открыла сумочку и бросила им документ, разрешающий перевоз. Оба склонились над ним, включив лампочку в салоне.

- Блин. Тут печать МВД, а не какого-то консульства…

- Да не агентка я.

- А полицейский ствол?

- А почему это у двух польских ученых в карманах "случайно" по две американские пушки? – ответила Ирмина вопросом на вопрос.

- У меня – немецкие, - вырвалось у Гусева.

- Погоди, - удержал его Дитрих. – В нашем случае, это и вправду случайность, стрелковый спорт – это наша страсть. Только я как-то не очень представляю ученого из дружественной страны, который приезжает на конференцию с пистолетом и документом, подписанным МВД.

- Я не ученый, - ответила венгерка.

- Господи… Тогда, кто ты такая? Что это были за три мужика, марширующих "в ногу", как Красная Армия на параде?

Ирмина тяжело вздохнула, растерла себе щеки.

- Я не знаю, что это были за типы, - шепнула она. – Но если вы считаете, что только лишь мы интересуемся аппаратами Борковского, тогда вы дураки!

- Так ведь мы же, курва, не интересуемся! – Гусев уже начал терять контроль над собой. – Это же ты нас вынудила.

- Значит, тааак? А ты слышал о проекте "Призрак"? О смерти профессора Островского в автомобильной аварии под Щецином? О семерых таких типах, которые в психиатрической лечебнице в Гдыне ежедневно, уже много лет, пытаются забраться на невидимую стену, и никто не в состоянии их вылечить? Слыхал о таком? Или, возможно, слышал о том, как на самомделе заканчивается проект "Кал", но тут сомневаюсь, потому что об этом знаю только я, - еще раз девушка показала друзьям следы от уколов на изгибах рук.

- Ну… про проект "Калевала" кое-чего нам известно… - выпалил Дитрих и попал в десятку. Ирмина не думала, что им известен источник.

Девушка закурила, жадно затянулась.

- Ну ладно. Было так. "Кал" вы продали русским за копейки или вообще отдали даром, потому что то был тупик. Узнать кое-чего еще было можно, но вот пойти дальше было никак нельзя. Копии документов остались в Польше, и в каком-то смысле дело продолжал Островский, имея гораздо лучшее решение. Но это уже не те времена, не то оборудование. И даже, подозреваю, вы специально спихнули технологию "Кал", чтобы обмануть всех остальных. Чтобы затолкать их в тупик. Потому что Островский планировал уже кое-что получше. Ну и случилось то, что случилось… Островского застрелили на трассе под Щецином, имитируя аварию. А те, что выжили, уже много лет, день в день, двадцать четыре часа в сутки, карабкаются в психиатрической больнице на невидимую стену.

- На Стену Мечтаний? – перебил Ирмину Гусев.

Та только пожала плечами.

- Погоди. Если эти типы, что нас осадили, были из какого-нибудь Управления, то почему они не забрали себе аппаратов Борковского – вот просто так? Зашли бы в институт с полицией, запаковали все и погрузили на машины? Почему не взяли?

- Потому что боялись!, - Ирмина схватилась руками за передние кресла. – Потому что панически боялись! – повторила она.

- Господи, да чего? Нескольких стволов в наших руках?

- Нет.

- Да перестань уже быть такой таинственной, - отозвался Дитрих.

- А ты как думаешь, зачем застрелили Островского? Почему повесился Борковский?

- Потому что убил Ярека.

- Да нет же, - холодно усмехнулась венгерка. – Объясняю. Аппаратура Островского может дать охренительную власть, только с этим связаны чудовищные побочные явления. Мир, может быть… целым множеством миров. И, вероятно, можно перейти из одного в другой. Возможно, и не всем собой, но каким-то образом проникновение возможно. И вот теперь принципиальный вопрос: как найти этот переход? В пятидесятых годах майору Длужевскому что-то удалось, в рамках "Кал". Немного, но кое-что. В проекте "Призрак" Островский пошел дальше. Существенно дальше. Его застрелили, потому что перепугались. Борковский наскочил на все это случайно, каким-то образом добрался до документов "Кал" и пошел совершенно другим путем, имея ввиду нечто совершенно другое. А потом он повесился. Но имеется кто-то еще; кто-то другой еще работает над этим.

- Здесь? В Польше?

- Не знаю, - замялась Ирмина. – В определенном смысле. Ааа… - снова не могла решиться девушка. – Как вы думаете, возможно ли такое, чтобы ученые, работающие на Безопасность, в пятидесятые годы разработали столь сложный химический препарат который позволяет различным людям видеть один и тот же сон? Может им кто-то помогал?

- Кто? – Дитрих только махнул рукой.

Неожиданно до Гусева дошло.

- Пани президент Азия Мацейчак? – фыркнул он. – Так ведь она мне только снилась.

- Может так, - Ирмина затянулась в последний раз и выбросила окурок. – А может, и нет…