Записки Флэшмена. Том 2.

Мне никогда особо не нравилась служба в иностранных армиях. Даже в лучших из них я чувствовал себя неудобно, а кормили там так, что кишки плясали гавот. Полагаю, американские конфедераты[655]

 были вовсе неплохи, за исключением их милой привычки плевать прямо на ковер, а худшее, что можно сказать про янки — они слишком уж серьезно относились к солдатскому ремеслу и даже делали вид, что сами его изобрели. Но малагасийская армия, в которой я имел звание генерал-сержанта, была просто отвратительна; апачи же воняли и абсолютно не имели представления о дисциплине в лагере; в Иностранном Легионе никто нормально не разговаривал по-французски, ботинки там были неудобные, а ножны для штыка — просто лишний кусок звякающего металла. Во всяком случае, теми редкими союзниками, в чьи ряды я вступил с радостью, были Небесные волки Коканда[656]

 — и то потому, что меня накачала гашишем любовница их главного генерала, которую я приголубил в его отсутствие. Что же касается хальсы, единственной приятной вещью во время моей службы в ее рядах (или, возможно, я должен сказать — в ее Генеральном штабе) было то, что она была крайне короткой.

Я считал, что она началась в момент, когда мы снова двинулись к югу, вшестером, в колонну по два — просто вылитые кавалеристы горрачарры в наших кольчугах и с эксцентричным оружием. Гарднер снабдил меня двумя пистолетами и саблей и хотя я сожалел об утрате своей старой «перечницы», все же утешал себя мыслью, что, возможно, мне так и не придется ими воспользоваться.

Две навязчивые идеи мучили меня, пока мы галопом мчались к Лулиани. С одной стороны, я чувствовал облегчение, оставив за собой все ужасы Лахора; когда я вспоминал об этой ужасной решетке в подвале, ванне Чаунд Каур и страшной судьбе Джавахира, даже осознание того, что я еду в самое логово хальсы уже не казалось мне таким уж ужасным. Беглый взгляд в карманное зеркальце Гарднера на мою заросшую физиономию, говорил, что мне нечего опасаться разоблачения — я выглядел так, будто только что прибыл из Пешаварской долины. И Лал Сингх, которому его предательство уже припекает задницу, без сомнения постарается отослать меня побыстрее, так что максимум через пару дней я буду уже среди моих соотечественников — да еще и со свежими лаврами, как Человек, Принесший Новости, Которые Спасли Армию. Если только ее удастся спасти.

Это уже была обратная сторона медали, и пока мы ехали в гуще наступающей армии, все мои прежние страхи снова всплыли на поверхность. Мы по-прежнему держались в стороне от дороги, которая была забита обозами, но даже на доабах нам приходилось проезжать мимо полков, марширующих один за другим по огромной, раскаленной солнцем равнине. Как вам известно, мне дважды доводилось видеть учения хальсы, но похоже, тогда мне не показали и половины того, на что она способна: теперь войска покрывали землю до самого горизонта: люди, фургоны, лошади, верблюды и слоны, поднимали кверху облака красной пыли, которые сливались в сплошную пелену, тяжело, словно в сумерках, нависающую над равниной в безветренном воздухе и забивающую глаза, ноздри и легкие. Когда поздним, вечером мы прибыли в Кассур, местечко представляло собой сплошной артиллерийский парк — массивные пушки 32-х и 48-фунтовки стояли ряд за рядом и я невольно вспомнил о наших жалких 12- и 16-фунтовках и конной артиллерии, так что снова засомневался, насколько поможет нам предательство Лала. Ну, что бы ни случилось, мне оставалось лишь изо всех сил постараться сыграть свою роль и держаться подальше от заварухи.

Кстати, тогда много спорили над тем, какова же численность хальсы и сколько времени понадобится ей, чтобы переправиться через Сатледж, причем этого не знали даже сами сикхи. Я полагаю, что из Лахора вышло порядка ста тысяч, и чтобы перебраться через реку им оказалось достаточно всего пары дней — так что они уже имели пятьдесят тысяч на южном ее берегу, в то время как Гауг и Хардинг лихорадочно пытались собрать в единый кулак свои рассеянные тридцать тысяч. Но таким сбором войск не выигрывают войн. А вот серьезная концентрация может это сделать — причем не только, как говорится, собрать побольше войск и самых сильных, но и сделать это в нужном месте. Вот в чем секрет — об этом вы сможете прочитать, заглянув в записи Ларса Порсена[657].