Запомни и живи

«За то, что губы мои черны от жажды…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму».

«Мои стихи не исповедь певца…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму».

«Нарекли тебя люди Любовью…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму». Обращено к Любови Михайловне Козинцевой-Эренбург, художнице, второй жене Эренбурга.

«Далеко, на милой могиле…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму». Посвящено памяти матери Анны Борисовны Эренбург, скончавшейся в Полтаве 13 октября 1918 г.

«Я в мир пришел накануне…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму».

России — впервые без названия: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму».

«Бунтом не зовите годы высокой работы…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Ночи в Крыму».

«Москва! Москва! Безбытье необжитых будней…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Московские раздумия».

«Провижу грозный город-улей…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Московские раздумия».

Евгений — герой поэмы Пушкина «Медный всадник».

«Кому предам прозренья этой книги?..» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Московские раздумия».

«Весна снега ворочала…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Московские раздумия».

«Позади ты и всё же со мною…» — впервые: Раздумия. Рига. В цикле «Московские раздумия».

«Скрипки, сливки, книжки, дни, недели…» — впервые: Зарубежные раздумия.

«Я не трубач — труба. Дуй, Время!..» — впервые: Зарубежные раздумия.

«Пятно на карте — места хватит…» — впервые: Зарубежные раздумия.

«Разграбив житницы небес…»

— впервые: Зарубежные раздумия.

«Будет день — и станет наше горе…» — впервые: Зарубежные раздумия.

«О, горе, горе убежавшим с каторги…» — впервые: Зарубежные раздумия. Стихотворение, очень понравившееся Марине Цветаевой, было переведено ею на французский.

«Тяжелы несжатые поля…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Тело нежное строгает стругом…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Ты Канадой запахла, Тверская…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Какой прибой растет в угрюмом сердце…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Стали сны единой достоверностью…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Ночь была. И на Пинегу падал длинный снег…» — впервые: Опустошающая любовь.

«…И кто в сутулости отмеченной…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Что седина? Я знаю полдень смерти…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Когда замолкнет суесловье…» — впервые: Опустошающая любовь.

«Что любовь? Нежнейшая безделка…» — впервые: Звериное тепло. Миф об уходе и возвращении Прозерпины (в римской мифологии богиня плодородия и подземного царства) Эренбург не раз использовал в публицистике.

«Нежное железо — это скрепы…» — впервые: Звериное тепло.

«Не мы придумываем казни…» — впервые: Звериное тепло.

«Заезжий двор. Ты сердца не щади…» — впервые: Звериное тепло. «Свободен от постоя» — формула, освобождавшая владельца частного дома от временного вселения военных «на постой».

«„Аврора“ дулась, дулась и река…»

— впервые: Звериное тепло.

«Остановка. Несколько примет…» — впервые: Звериное тепло. Обращено к Л. М. Козинцевой-Эренбург.

«Так умирать, чтоб бил озноб огни…» — впервые: Звериное тепло.

«Я так любил тебя — до грубых шуток…» — впервые: Поэты наших дней. Л., 1924. Включено, как и три последующих стихотворения, в рукопись не вышедшей книги «Не переводя дыхания».

«Жалко в жизни мне еще дождя…» — впервые: Альманах «Поэзия». М., 1984., № 40. Публикация Б. Я. Фрезинского.

«Там телеграф и рахитик-подсолнечник…» — впервые: Альманах «Поэзия». М., 1984, № 40.

«Хотеть его. Чем реже крови дробь…» — впервые: Альманах «Поэзия». М., 1984, № 40.

Стихи 1938—1948

«Сердце, это ли твой разгон?..» — впервые под названием «Лето 1936»: Знамя, 1939, № 7–8. Вошло в сб. «Верность».

«Парча румяных жадных богородиц…» — впервые: Знамя, 1939, № 7–8. Вошло в сб. «Верность».