Запретный плод (СИ)

— За то, что я тебе не верила и злилась. Я предпочла негодяя сестре, ближе и родней которой у меня никого нет, и быть не может. Твои слова ранили меня, я повела себя глупо. Ты рушила мои идиллии, подрывала веру в чистую любовь, — шмыгнув носом, она прикрыла на миг рот ладонью. Прерывисто вздохнув, Мишель посмотрела на меня блестящими от слез глазами: — я наивна и простодушна, и осознанно не читаю тех, в кого влюбляюсь. Смотрю на них сквозь розовые очки и наделяю несуществующими качествами.

— Все мы совершаем ошибки, — вздохнула я и выдавила из себя улыбку. Мишель же, напротив, посуровела. Подняв на меня темный взгляд, она качнула головой, отчего волосы рассыпались по плечам.

— Только не ты. Извини, что назвала бесчувственной. Я не имела права. Ты взираешь на жизнь под иным углом, поэтому не совершаешь ошибок. Ты прагматично судишь вещи, которые у меня вызывают детский восторг. За годы я так и не научилась чуять ложь. Сколько раз судьба стегала меня, а я так и подставляю другую щеку….

— Если бы ты знала, — дрожащим голосом начала я, но в глазах застыли слезы. Мишель внимательно посмотрела, ожидая продолжения, но слова застряли в горле. Пришлось выкручиваться: — на мне слишком много обязательств. Я не могу позволить себе быть слабой, Мишель. Но душе хочется света, а сердцу — тепла… И я чувствую, Мишель. Более того — люблю. Всем своим существом.

— Кого? — шмыгнув носом, удивилась Мишель. — Лукаса?

— Кто такой Лукас?! Я уже не помню, как он выглядит, — закрыв лицо ладонью, я тихо застонала от беспомощности. — Я не помню его голоса.

— Тогда я не понимаю… — Мишель с растерянным видом смотрела на меня, и ее слезы высыхали. Отняв руку от лица, я устало вздохнула. Надо было как-то подготовить ее к новости о том, что мы живем под одной крышей с настоящим бэлмортом. Но как сделать это деликатнее?

— Я люблю убийцу, Мишель.

— Бена? — взвизгнула сестра. — Бэлморта?!

— Ты же сходишь с ума из-за Тома?! Почему такая реакция? — изумилась я.

Глаза Мишель стали еще больше.

— Я не люблю Тома! Я переживаю разочарование, и оплакиваю в очередной раз разбитое сердце! Он не заслуживает ни одной моей слезинки!

— Верно, — проблеяла я. Зачем я тут распиналась, черт возьми, не напомните? — А я о чем?!

— Ты сказала, что любишь Бена! — заорала переполненная эмоциями сестра.

— Да, — прошептала я. — Неловко получилось.

Во время нелегкой паузы, повисшей так некстати, я шарила взглядом по помещению, изучала детали погрома, которые Мишель еще не успела устранить. В общем, смотрела куда угодно, только не в глаза сестре. Испытывала смущение, но она расценила мое поведение по-своему.

— Эшли? — протянула она голосом, не обещающим ничего хорошего. Прислонившись к стене, я посмотрела на нее — движение одних только глаз. — Ты хотела меня приободрить? И солгала про Бена?

— Что за вздор?! Нет, и в мыслях не было, — я сползла на пол и уткнулась лицом в колени. Мне было необходимо выговориться, излить душу, ощутить поддержку. Наболевшие тайны тянули сердце вниз, отравляли его. Довериться я могла только Мишель, Лорелея побежит секретничать со Странником. Прерывисто вздохнув, я подняла голову и смахнула слезу тыльной стороной ладони. — Бэлморт — не приговор, не склад ума и черта характера, а расовая принадлежность, — проговорила я, глядя мимо сестры невидящим взором. — Среди магов тоже полно мудаков, и среди людей их хватает. Я знакома с бэлмортом, который мухи не обидит.

— Не убедительно! — взорвалась Мишель, сжав кулачки, и шагнула на меня.

Я подумала, что доказывать искренность своих слов не лучшая идея, но сестру нужно было успокоить. Однако, любое оправдание могло вызвать аналогичную реакцию, и это ставило меня в тупик. Плавно поднявшись без помощи рук, я текучим движением и с несвойственной человеку гибкостью скользнула мимо сестры. Она с недоумением наблюдала за мной, следила за каждым движением. По ее лицу мелькнула гримаса страха. Что-то подглядела у меня в голове и ужаснулась. Да, я умею пугать. Что есть, то есть.

— Странно, — пожав плечами, тихо произнесла я и прошлась вдоль стеклянных витрин. Сестра провожала меня озадаченным взглядом, но ничего не предпринимала. — Я решила, будто самый близкий человек в жизни поймет мои чувства и разделит их…. Похоже, я глубоко ошибалась. Что скажешь, Мишель? — остановившись, я посмотрела на сестру сквозь стекло витрины. — Заслуживаю ли я понимания? Ты сама совсем недавно сказала, что я не совершаю ошибок.

— Возможно, это твоя первая ошибка?

— Нет, — мотнув головой, я горько улыбнулась. — Мое сердце не ошибается. Когда-нибудь ты поймешь это.

Развернувшись, я направилась к выходу, но остановилась у самой двери. Взявшись за ручку, бросила через плечо:

— Когда ты проведешь полную инвентаризацию, станет ясно, что бесследно пропал один кулон-оберег от сглаза. Его взяла я. Если тебе будет интересно — зачем, то вечером задашь мне этот вопрос дома.