Зарра. Том 1

– Тогда выпей меня бережно, каплю за каплей, глоток за глотком! И торопись обернуть нас тучей, иначе, пока на небосклоне мерцают звезды, не успеем долететь до них, пойми, – поцеловала его в губы, – если мы так всю ночь будем любить друг друга, твои звезды перестанут нас ждать, покинут небосклон, – шептала Шах-Зада, щекоча его лицо кончиками своих шелковистых волос.

Хасан сладостно потянулся к ней, горячими губами задышал у ее щеки.

– Не делай так! – Шах-Зада рассмеялась так, как будто зазвенел хрустальный колокольчик, – мне горячо.

Стыд прошел, и Хасан почувствовал, как снова у него просыпается желание. Он ласково и мягко потрогал низ ее живота. Судорога прошлась по ее животу и ногам. Он губами прикоснулся где-то за ухом, руками стал водить кругами вокруг ее живота, кончиками пальцев потрогал ее низ, там, где растет ласковый пучок волос… За эту ночь она ни один, ни два раза крепко прижималась к нему, стискивая его изо всех сил, доводя его и себя до исступления.

* * *

Хасан явление Шах-Зады воспринял бесценным даром небес, заветной звездой, неожиданно взошедшей перед ним к утренней молитве, солнечным благодатным теплом в зимнюю стужу. Открытие двигающегося над собой живого и горячего тела было для него и новым шагом в другой неведомый мир. Другое – худосочное, тощее тело, которое доской когда-то лежало рядом с ним, сейчас вызывали в нем неприязнь и сожаление. Он в своих снах видел именно его, жаждущее, пышущее жаром, с нежным пушистым лобком и легким запахом мускуса здорового тела. Она была нетерпелива, как весна, и божественно красива, как осень в горах.

Магия тела Шах-Зады, ее ферромагнетизм действовали на него повсюду, даже тогда, когда ее не было рядом, когда болезнь жены доводила его до исступления, когда душевная боль достигала такого апогея, что она превращалась в физическую боль, когда эта боль выворачивала его внутренности. Тогда, кроме магии тела Шах-Зады, ему ничто не помогало: ни изнурительная работа, ни мольбы, ни молитвы. В это время надо было снова чувствовать легкий запах терпкого пота и ответные движения горячего и сухого тела Шах-Зады. Он который раз вновь и вновь переживал, как Шах-Зада очень искусно, нежно подкладывает под себя его дрожащее тело, и каждый такой терапевтический сеанс доводил их до сладостного исступления. Они засыпали, уставшие, под утро.

И душа Хасана радовалась от близости с ней. Ему казалось, что она все время блуждает по всему его телу: она иногда находилась под ребрами, иногда чуть выше желудка, то в пупке, то ниже него, то на губах. Когда душа здорова, от нее на сердце теплее и спокойнее. Это тепло никогда не кончается: трать его, сколько хочешь, чем больше тратишь, тем больше оно восстанавливается внутри. Когда душа здорова, наполнена теплом, он в жизни не чувствует никаких преград. Но как только душа заболеет, тело холодеет, она съеживается. Внутри появляется пустота, в таком состоянии лучше никого не видеть и ни к кому не подходить. Чужие люди злобны, в то время, когда их души пусты, они никому и никогда не прощают душевной пустоты. Для Хасана в жизни, когда душа опустошается, наступают черные дни. Эта пустота выбивает его из ритма жизни, сердце замирает, сбивается с такта, словно оно отмирает. Тогда он теряет всякий интерес к жизни, словно он неживой. В этом состоянии он старается не попасть под глаза больной жены, словно боится за себя, вдруг не удержится, наговорит ей кучу неприятных слов.

* * *

Хасан с Шах-Задой через три дня там же, в лесу, где у них состоялась волшебная встреча, договорились еще раз встретиться. Он ждал, но ее все не было. Он стоял, прислонившись к могучему стволу их ясеня, ждал, знал, что ее появление его коренным образом преобразит. Он чуял, что с ее приходом даже ясень по-иному начинает дышать и играть с ветром. Знал, как только она появится на горизонте, между ними вспыхнет искра, которая разразится большим костром, электрической дугой, разрядом молний, который спалит его мечущее сердце. Они рука об руку пройдут через это очищающее пламя, заряженное магнетическими зарядами, огромной энергией, пойдут по жизни уверенным шагом.

Она пришла. Они сели на мягкий мох. Ее руки лежали на его коленях. На мгновение его рука зажала ее руку. В месте прикосновения рук возник сильный жар. Он силой магнетизма удерживал ладонь ее руки в своей руке, чтобы ни на секунду не прервался контакт между ними, чтобы их сердца работали в одном биоритме. Так они сидели час, два, три, завороженные тем жаром, который разливался по их телам и душам. Его жар, пульсируя тугой волной горячей крови, передавался в ее тело, он его ощущал на ее сладких губах, языке, шее, грудях, животе, пуповине. Потом он через ее тело передавался в тело земли, частью которого являлись и они. И он был убежден, что этот мир принадлежал ему, он принадлежал Шах-Заде, а они принадлежат Вселенной. И они будут жить до тех пор, пока будет жива Земля…

2002 г.

Голос, тонущий в небесах