Зависть кукушки

Витя приехал не через два, а через три часа. За это время я выпила весь запас успокоительного, хранящегося в аптечке, но это мало помогло. Внутри у меня все дрожало, я не могла усидеть на месте и тупо металась по квартире, натыкаясь на мебель.

У Вити было такое усталое и угрюмое лицо, что сердце мое рухнуло еще глубже. Пока он раздевался, разувался, нашаривал под вешалкой тапочки, он не смотрел мне в глаза, и я поняла, что дело плохо.

Все оказалось не просто плохо, а очень плохо… За те две недели, что мы, как беззаботные птички божии, провели в рассуждениях о презумпции невиновности и о том, что все как-нибудь утрясется, выздоровевшие от гриппа эксперты добыли новые улики.

Во-первых, в крови и тканях Юрия Григорьевича, деда Сергея, взятых при вскрытии, было обнаружено большое количество препарата, влияющего на работу сердца. Этот препарат не был ему прописан, его запасов не было в доме Лавровых, и Нина Владимировна, всегда сама следившая за здоровьем мужа, ничего о нем не слышала. Препарат был принят за несколько часов до смерти. Фактически, Юрий Григорьевич был отравлен этим препаратом.

Следствие опросило семью, сослуживцев и водителя Юрия Григорьевича и выяснило, что на работе в тот день он ничего не ел, не пил и не принимал никаких лекарств. Вернувшись домой, он тоже не принимал ни пищи, ни воды, ни лекарств. В машине, по пути домой, он пил воду, и в бутылке с его отпечатками не обнаружили никаких посторонних примесей. Выходило, что принять препарат Сережин дед мог только в кафе «Леденец», куда заезжал для какой-то встречи. С кем он встречался в «Леденце», было неизвестно, но водитель Гена утверждал, что ожидая начальника в машине, он видел, как в кафе после Юрия Григорьевича вошел его внук Сергей…

— Он точно его видел? — поразилась я. — Точно? Сережа мне ничего не говорил! Зачем ему встречаться с дедом в кафе?

— Клянется, что точно видел. И алиби у Сереги на это время нет, на работе его не было…

— А где он был?

— Не помнит, времени-то сколько прошло…

Во-вторых, в крови Сережиного отца и его жены, погибшей на пожаре, эксперты обнаружили сильный психотропный препарат, приняв который, человек теряет сознание. Стало понятно, почему ни Петр Владимирович, ни Наталья не смогли спастись. И снова нашелся свидетель: соседка Натальи видела из окна, как перед тем, как вспыхнул пожар, из их подъезда выходил сын Петра Владимировича, она знала его, так как он иногда приходил к отцу. Лица она не видела, но описала куртку и прихрамывающую походку…

— Серега говорит, что в тот день действительно заходил к отцу, но гораздо раньше, а вечер провел дома. Но тут его алиби можешь подтвердить только ты, а это почти то же самое, что его отсутствие.

— Почему это? — возмутилась я. — Он точно был дома, я помню! Мы в тот вечер никуда не ходили.

— Ты близкий человек, заинтересованный. В таких случаях всегда подозревают сговор.

— И что? — загорячилась я. — И на основании каких-то неясных подозрений человека надо сразу хватать и сажать? Ну был он там, был сям, ну и что?..

— Его не посадили, а задержали для выяснения обстоятельств. И я еще не все сказал.

Витя помолчал, повздыхал, посопел и наконец выдавил из себя:

— У Сереги на куртке нашли следы крови…

— Чьей крови? — севшим голосом просипела я.

— Пока не знаю, будет генетическая экспертиза… Экспресс-анализ показал, что группа крови и резус такие же, как у Володи…

— Это вообще может быть Сережкина кровь! — ринулась я в бой. — Поцарапался где-нибудь…

— Нет, у Сереги первая группа, я знаю, потому что мы с ним вместе кровь сдавали в день донора. А у него на куртке кровь второй группы.

Я замерла. Потому что вспомнила… Нет! Нет, я не хочу этого вспоминать!..

— Причем здесь вообще кровь на куртке? — севшим голосом спросила я. — Володя ведь погиб в машине. Пусть кто-то испортил ему тормоза, но он погиб в машине и был в это время один.

— Я тебе не сказал?.. — Витя снял очки и потер переносицу. — Эксперты установили, что так разбить лицо при аварии Володя не мог. Лицо ему разбили позже, ржавым металлическим предметом округлой формы. Его добивали, понимаешь? И убийца должен был испачкаться в крови.

Я молчала.

— Так что в момент гибели Володя был не один, — продолжал Витя. — С ним был его убийца. И на это время у Сереги тоже нет алиби. На работе его не было…

— Он дома сидел, на больничном, — объяснила я.

— Это не алиби. Никто не может подтвердить, что он сидел дома, а не…

— Но ведь если бы он был вместе с Володей, он бы тоже разбился! — закричала я, перебивая Витю.

— Нет, — жестко оборвал мой крик Витя. — По данным следствия, убийца был в другой машине. Там была другая машина, понимаешь?

— У Сережки нет машины! — опять закричала я.

— Это ничего не значит. Машину можно угнать, взять напрокат, да мало ли!..

Я беспомощно молчала, я не знала, что сказать…

— И еще… — вновь заговорил Витя. — Был анонимный звонок в полицию. Некто утверждал, что Володю и его отца убили из-за наследства. Я тебе уже говорил, что какой-то родственник, живший за границей, оставил Володе огромное наследство…

— И что? — не поняла я.