Земля и небо

Ответом ему была тишина. Что тут скажешь… помахали.

— Начальство, у нас, конечно, в бешенстве, — сказал Сергей Николаевич. — Всякого я понаслушался, но и сам в долгу не остался… Что ж вы, чудо-богатыри, коллективные похороны террористам устроили? И допросить-то некого…

— Мы, вообще-то, имели приказ заложников освободить, — медленно произнёс Кирилл, исподлобья глядя на Белоусова. — Да и живых там человек пять точно есть.

Генерал присел за стол напротив своей группы и произнес:

— Плохо вы задание выполнили, Кирюша, плохо. Среди заложников два покойника оказалось.

— Как так? — Копылов подался вперед, упершись взглядом в генерала. — Пулей зацепило?

— Нет, не пулей… Если б пулей — голов вам не сносить. Сердце не выдержало. Две контузии, да кислородное голодание… не готовят ученых к боевым действиям в космосе, факт. А выжившие террористы нам и рады бы помочь, да не знают они ни хрена — какой наниматель в своём уме будет с исполнителями рассусоливать? Ясно, что все они из Аомыня, значит, принадлежат южным кланам. Но нам это решительно ни о чём не говорит — купить-то их мог кто угодно. И ни продавца, ни покупателя они опознать не смогут, хоть их там и собираются допрашивать наши спецы, уж вы мне поверьте.

В комнате воцарилось молчание. Ничего нет хуже таких ситуаций, когда нельзя поставить знак «плюс» или «минус»: даже провали они задание, было бы ясно чего ждать, по крайней мере. А тут…

— Ну ладно, — нарушил тишину Белоусов, словно отвечая на незаданный вопрос. — Так или иначе, задание выполнено. Не совсем чисто сработали, да уж больно была заковыристая ситуация, факт. Удалось мне объяснить начальству, что лучше сработать было просто нельзя — погибшие среди заложников есть, но погибли-то они не от пуль террористов, как ни крути. Орденов вы, конечно, не дождетесь, но от меня благодарность заслужили… Спасибо, сынки.

— Служим Отечеству, — вразброд отозвались подчиненные. Белоусов посмотрел на невесёлые лица собравшихся, вздохнул и продолжил:

— Ладно, погрустили и хватит. Пора работать, — он достал плоскую коробочку компакт-диска: — Вот здесь в двух вариантах запись ваших потанцулек: первый — компиляция со штатных постов наблюдения на скафандрах, второй — с камер наблюдения поста охраны, тех, до которых наши оппоненты не добрались. Надо нам с вами их отсмотреть — не упустили мы чего лишнего… или кого. Потом, кстати, напишете отчёт о действиях. Опять же в подробностях. Так, где тут компашку вставить?..

— А вот, товарищ генерал-майор, — Володя Богомолов, снайпер группы и самый молодой — Монахом его окрестили — взял у Белоусова диск и вставил его в проигрыватель.

Личные видеокамеры, которых на каждом скафандре натыкано по десятку, транслировали на большой ЖК-монитор примерно одно и тоже: стены центра, мечущиеся серые силуэты, яркие вспышки не то выстрелов, не то светильников… Звуковой ряд был не лучше.

Смотрели битый час, хотя на всю операцию у отряда ушло меньше пятнадцати минут. Отсмотрели каждую запись по нескольку раз, сначала молча, потом, после слов генерала:

— А стрелковая подготовка у вас на высоте… Эк его Паша снял — навскидку, не целясь… Молодец, — начали комментировать происходящее на экране.

— Стоп! — Руслан Латыпов, — чуть постарше Богомолова, Рыжик (Паша Огарь, тот, что сейчас мается в лунном госпитале, звал его Пыжиком) — перегнулся через столик, чуть не смахнув какие-то бумажки. — Назад, назад, вот, где мы с лестницы только-только…

Команда получилась так себе, и он сам подскочил к проигрывателю; изображение дёрнулось, потекло назад, потом вперёд; быстро, затем медленно.

— Вот… здесь, смотрите, — Латыпов подошел к самому экрану, ткнул пальцем, вокруг которого тут же образовался темный кружок.

Из мешанины пятен медленно проступило лицо человека.

— Вот тебе и китайские террористы… — протянул кто-то.

В камеру вполоборота смотрел негр. Правильные черты лица: четко очерченные губы плотно сжаты, тонкий нос, большие глаза, красивые брови дугой — жертва пластических хирургов, не иначе. Одной рукой в перчатке скафандра человек готовился опустить забрало шлема, другую не было видно, но можно было не сомневаться — не плитку шоколада он держал.

Бойцы зашевелились. В уравнении поубавилось неизвестных, показалась ниточка, за которую можно размотать дурно пахнущий клубок.

— Вот кто у нас такой талантливый, — ласково сказал Сергей Николаевич.

— Знаете его? — спросил Евлашин.

— Знаем, знаем… тот ещё деятель, — Белоусов поморщился. — Но и он исполнитель, хоть и не из мелких. Глазастый ты парень, Руслан, прямо молодец.

Латыпов пожал плечами:

— Увидел вот…

Глава 3

Луна — унылое место. Безвоздушная пустынная местность, в которой и горы и равнины и впадины уныло-серого цвета. Солнце разогревает эту пустыню до ста пятидесяти градусов по Цельсию, когда светило закрывает Земля, поверхность её спутника остывает настолько же. И чего здесь люди забыли?..