Жаркий Август. Книга вторая

— Боже мой! Спасите-помогите! Кто-нибудь заберите этого лохматого хмыря себе и убейте Марику! — попыталась пошутить, но безуспешно, потому что он раздраженно стиснул зубы и прохладно произнес:

— Хорошо, сформулирую по-другому. Твоя первая мысль, когда увидела меня после маскарада? Без бороды и зарослей на голове.

Черт! Во рту стало горько. Первое о чем я тогда подумала, это была именно его невероятная на первый взгляд схожесть с Майлзом. Сердце застучало где-то в горле, бешено, надрывно. Ладони вспотели настолько, что невыносимо хотелось их обтереть об одежду, но я сидела, не в состоянии даже шевельнуть. Да что там шевельнуться, я моргнуть не могла! Замерла, как парализованная, не отрываясь, глядя на Тимура, с ужасом замечая, как он с каждым мигом становится все мрачнее.

— Что и требовалось доказать, — хмыкнул он, делая еще одну попытку подняться на ноги. Опять не даю, вцепившись в него руками и ногами, прижимаясь всем телом.

— Тимур!

— Что Тимур? Хочешь сказать, что не похожи? Или может, не заметила?

Сдаюсь, обреченно подняв руки:

— Ладно, твоя взяла. Какое-то сходство определенно есть.

— Ты издеваешься? — он завелся еще больше.

— Нет. Даже не думала. На первый взгляд что-то есть. Но поверь мне, спустя пару минут от этого ощущения ничего не остается. Совершенно. Вы абсолютно разные. Ну, может, типаж какой-то общий, не знаю. В чем проблема-то? Можно подумать, сам никогда не встречал похожих людей?

— Встречал, — соглашается со мной, — и не раз. Но не в такой ситуации.

— Да что не так с ситуацией???

— Вась, скажи честно, а документы на освобождение ты подала уже после того, как уловила схожесть со своим горячо любимым Майлзом?

— Нет, я их подала сразу, как…

— Хотя не важно, — он не дал договорить, а ведь я ему почти призналась в том, что в первый же день подала эти чертовы документы!

— Тим…

— И возилась ты тут со мной по той же причине? Пыталась воскресить прошлое? И за то, что сейчас мы вместе, я тоже должен благодарить свое сходство с ним?

Только тут до меня дошел весь кошмар ситуации.

— Подожди, — сиплым голосом, через силу, еле сглотнув, — ты думаешь, что я с тобой, только потому, что увидела в тебе Майлза???

— Разве нет?

— Нет!!! — Воскликнула, в сердцах всплеснув руками, — я с тобой потому, что ты — это ты. Потому что люблю тебя! Не свои воспоминания, не весьма сомнительную схожесть, а тебя! Тебя!!!

— Уверена? — Лед в его взгляде никуда не исчезал, продолжая причинять почти физическую боль.

— Тимур, прекрати, пожалуйста! Не делай проблем там, где их нет!

— Я пытаюсь, — его голос все-таки дрогнул, — но у меня ни черта не выходит.

Защемило под ребрами, так что не разогнуться, не вздохнуть. Да что же это такое? На хрена он влез в эти фотографии? Лучше бы досье нашел! Там я хотя бы знала, что говорить!

Обхватив его лицо руками, прижимаюсь к нему лбом, зажмурившись так сильно, что цветные круги перед глазами начинают пульсировать.

Молчу, тяжело дыша. И он молчит, и тоже дышит как после марафона. Кожей чувствую, как бешено, надрывно колотится его сердце.

— Тимур, — отчаянно шепчу, чуть живая от страха за него, за нас, — я тебя люблю. Посмотри на меня, пожалуйста.

Покорно поднимает взгляд. В темных глазах застыло напряжение, смешанное с растерянностью и желанием поверить.

Не могу удержаться, покрываю его лицо хаотическими поцелуями, что-то лопоча о своих чувствах, о том, что кроме него мне никто не нужен. Умоляю поверить, клянусь всем, чем только можно и нельзя, а у самой в груди настолько печет, что каждый вдох — изощренная пытка.

Да что же у нас вечно все с осложнениями? Почему не получается нормально? Почему те сложности, которые другие пары преодолевают легко и играючи, для нас превращаются в почти непреодолимые преграды. Это невыносимо.

Уткнувшись носом ему в шею, замираю. Сколько мы так сидим, я не знаю. Может пять минут, а может час.

Наконец чувствую, как обнимает меня. Одной рукой прижимает за талию, а второй зарывается в волосы. Слышу тяжелый надрывный вздох. Его отпускает, он успокаивается, сдается. Демоны ушли.

Приподнявшись, смотрю ему в глаза, и он смотрит в ответ. Уже совсем по-другому, без холода.

Несмело касаюсь пальцами его щеки. Тимур перехватывает мою руку, и прижимает ее к губам, целуя.

— Тимур, я тебя люблю, — шепчу чуть слышно, — пожалуйста, поверь.

Он одаривает меня долгим проницательным взглядом, а потом кивает:

— Верю, — целует в лоб, — я тоже тебя люблю.

Глава 21

С самого утра настроение было на нуле, как и вчера, как и за неделю до этого. Проснувшись, долго лежал, запрокинув руки за голову, слушая тревожные голоса первых, самых ранних птиц.

Васька мирно спала рядом, по-детски подложив руку под щеку. Тимур рассматривал ее спокойное, умиротворенное лицо. Разгладилась напряженная складочка между бровей, которая в последнее время была непременным элементом их общения, красиво очерченные брови сохранили немного удивленный изгиб, длинные пушистые ресницы подрагивали. Ей что-то снилось… или кто-то…