Железный цветок

На третий день, проснувшись, я смотрю на тонкие чёрные линии на моих руках и жду, когда от одного вида этой отвратительной паутины меня накроет волна немыслимого горя, однако ничего не происходит. Отчаяние притупилось и отступило в объятиях Айвена. Веки у меня распухли от слёз, дышать носом я, похоже, разучилась. Представляю, какой от меня исходит аромат, ведь я не мылась несколько дней, однако Айвен по-прежнему крепко прижимает меня к своей груди.

Я поворачиваюсь к нему и встречаю добрый взгляд его изумрудных глаз. Он гладит меня по голове, по грязным, спутанным прядям и целует в лоб.

– Доброе утро, – ласково говорит Айвен.

Чуть позже он приносит мне завтрак, и я ем.

На четвёртый день меня будят проникающие в комнату лучи тёплого весеннего солнца. Айвен стоит у окна, оглядывая пустоши.

– Я скоро вернусь, – обещает он и уходит.

Приподнимаюсь, чтобы выглянуть в окно, я вижу Айвена посреди поля, на пути к пустошам.

Раньше он часто исчезал в лесу, чтобы побыть с Нагой. Как мучило меня тогда любопытство, куда же он ходит? Солнце уже высоко, похоже, я проспала всё утро. Там, где Айвен исчез среди деревьев, мелькает что-то белое, и я от неожиданности вздрагиваю.

Белая птица.

Она сидит на ветке среди нежных полураскрывшихся листочков и выжидательно смотрит на меня блестящими глазками. Точно так же, как в то утро, когда я встретила первого стража, в тот день, когда Сейдж передала мне Белый Жезл.

Моё сердце бьётся всё быстрее.

Я выпрыгиваю из кровати, натягиваю ботинки, не забыв спрятать в высоком голенище Белый Жезл, и бегу по коридору, потом по витой лестнице и на улицу. Пахнущий весенними листьями воздух наполняет мне грудь.

Вот он – страж. Замер на ветке в окружении золотисто-зелёных листьев, которые танцуют на ветру.

Когда я добегаю до опушки, птица исчезает из виду и снова появляется в глубине леса на залитом солнцем суку.

Повсюду весна. Лес утопает в золотисто-зелёном сиянии.

Я иду среди деревьев и, как ни странно, не чувствую привычной враждебности леса, как будто белая птица расчищает мне путь. Что-то ждёт меня сегодня, что-то необыкновенное, новое, как весенняя поросль, отодвигающая прошлогодние листья.

Птица играет со мной в прятки больше часа, и я иду за ней, не глядя по сторонам, сквозь падающие на землю лучи света. Птица время от времени исчезает, однако всегда появляется на дереве вдали, снова и снова, пока лес не редеет. Неподалёку виднеется залитая солнцем поляна, за толстыми стволами деревьев мелькает вода.

Я жду, что укажет мне страж, но птица складывает крылья и растворяется в воздухе. И я решительно, но очень тихо иду к поляне. Надо мной в ярко-синем небе пролетает стая гусей. На опушке леса моим глазам предстаёт переливающееся в солнечных лучах прекрасное озеро.

На берегу, у самой воды, стоит Айвен.

Он медленно расстёгивает рубашку, снимает её и бросает на бревно неподалёку, рядом с уже стянутыми сапогами.

Я задерживаю дыхание, чтобы не вскрикнуть от восхищения при виде Айвена в золотистых солнечных лучах, его мускулистой груди, широких плеч и сильных рук.

Потом он начинает расстёгивать пояс.

О Древнейший!

Похоже, Айвен собрался поплавать в озере или просто искупаться. И сейчас он полностью разденется.

Моё лицо и шея горят от внутреннего жара. Наверное, надо уйти, но мне так хочется его увидеть! Во мне бурлит нетерпеливая весенняя сила, разгорается искорка желания.

Он такой красивый…

Гуси поворачивают к озеру, снижаются и, раскинув крылья, с громким всплеском опускаются на воду. Айвен поворачивается взглянуть на птиц, и я в изумлении отступаю. На спине у Айвена странная, очень искусно сделанная татуировка – огромные чёрные крылья, которые занимают всю спину, каждое пёрышко мастерски вычернено.

Айвен выпрямляется и кладёт руки на бёдра. Он оглядывает озеро и приподнимает лицо к солнцу, будто упиваясь весенним теплом. Внезапно волосы у него на голове принимают ярко-рыжий оттенок, уши удлиняются и приобретают заострённую форму, а вытатуированные на спине крылья оживают и разворачиваются, будто огромный веер.

Застыв в недоумении, я смотрю, как крылья раскрываются с величественным размахом, будто крылья гигантского ястреба, уверенного в своей несокрушимой силе.

Они ничуть не похожи на истрёпанные полузажившие крылья Ариэль.

И не сравнятся с тёмными тонкими крыльями Винтер.

Эти крылья невероятно прекрасны, каждое перо в них сияет, как драгоценный опал, а по краю они блестят и переливаются всеми цветами радуги.

Я охаю и отступаю глубже в лес. И тут под ногами у меня хрустят сухие ветки.

Айвен стремительно поворачивается в мою сторону и яростным взглядом обшаривает место, откуда донёсся звук. Он бросается к деревьям, слегка пригнувшись, его глаза ищут добычу, а крылья развеваются за спиной.

Заметив меня, он в замешательстве останавливается.

– Эллорен… – неуверенно произносит он, мучительно наморщив лоб.

Я лишь смотрю на него округлившимися от изумления глазами и наконец выдыхаю:

– Ты икарит… тот самый…

Его лицо мрачнеет, будто небо перед грозой.

И внезапно всё становится на свои места. Из кусочков мозаики складывается картина.