Женщина, которая умеет хранить тайны

Больше всего Готье опасалась применения агентами ФБР психотропных средств. Сопротивляться в таком случае было бесполезно, но добытые таким способом доказательства в суде не принимались и могли иметь только оперативную ценность, ставя под удар всех, с кем она общалась. В первую очередь «Норманда». Кэтрин в душе радовалась, что знала об этом человеке совсем мало.

Пришло долгожданное утро. Полицейский встал с места и с удовольствием потянулся, положив руки за поясницу. Потом выключил настольную лампу и стал готовиться к сдаче дежурства. Через несколько минут появился сменщик, молодой светловолосый парень. Он прошел вдоль камер, заглянул к Жоржу, затем встал перед дверями Кэтрин и долго смотрел на нее сквозь ударопрочное стекло. Потом подошел к пульту управления, переключил рычажок, и Готье услышала, как кондиционер в ее камере тут же сбавил мощность. Затем он исчез и через десять минут появился с двумя бумажными пакетами «Данкин Донатс» в руках. Один из них он отнес в соседнюю камеру Жоржу, а со вторым вошел к Готье. Молча поставил на стол стакан с теплым кофе, затем выложил несколько пончиков на бумажную тарелку и вышел. Кэтрин поблагодарила парня, когда за ним уже закрывалась дверь.

Готье едва успела закончить незамысловатый завтрак, как появились сотрудники ФБР. Они вошли в камеру, деловито надели на нее тяжелые кандалы и вывели коридор. Кэтрин, гремя цепями, медленно пошла в их сопровождении на улицу. Идти было больно и трудно. Особенно досаждали оковы на щиколотках, сбивавшие кожу.

Арестованная женщина в кандалах с трудом забралась в микроавтобус. Первым местом назначения оказался окружной суд Александрии, который прославился рядом нашумевших процессов. Место было знакомо и семье Готье. Они не раз прогуливались в парке перед главным входом, обсуждая вопросы, о которых сейчас стоило молчать. Для участников первого заседания в суде все происходило буднично, но Кэтрин была взволнована. Она почувствовала себя спокойнее, когда увидела Жоржа. Он, заметив супругу, улыбнулся так, что она на расстоянии почувствовала его негласную поддержку. Перед началом слушания Кэтрин и Жорж не успели ни о чем поговорить. Рядом с ними на скамье сидели два государственных адвоката, назначенных для их защиты. Они лишь представились и пообещали в ближайшие дни встретиться с обвиняемыми.

Решение суда оказалось предсказуемым – два месяца тюрьмы до окончания разбирательств. В освобождении под залог было отказано.

Частный тюремный центр в Вирджинии, предназначенный для размещения там задержанных лиц в ожидании суда, размещался в большом современном здании, окруженном парковкой. Заключенных доставляли к специально охраняемому въезду.

Около полудня судебные маршалы передали Кэтрин Готье в руки надзирателей. Санпропускник представлял собой несколько помещений, в каждом из которых производились определенные действия. Там царила тишина, только изредка раздавались команды, адресованные вновь прибывшей заключенной.

В первом помещении с Кэтрин сняли наручники и цепи, сковывавшие каждый шаг, и приказали сдать все ювелирные украшения. С особым сожалением она сняла колечко, подаренное ей старой еврейкой в Праге.

В следующей комнате приказали раздеться донага и пройти унизительную процедуру досмотра всего тела. Темнокожая надзирательница, вооружившись фонариком и надев силиконовые перчатки, вначале бесцеремонно залезла Кэтрин в рот, затем поочередно скомандовала: «Наклонитесь, присядьте». Каждый раз она использовала фонарик для осмотра даже самых интимных мест. Это было мерзко и отвратительно, но приходилось терпеть.

Затем женщина положила на стол большого размера оранжевую футболку, такого же цвета робу, серые штаны, нижнее белье, белые носки и кроссовки без шнурков. Пока Кэтрин одевалась, надзирательница добавила еще несколько вещей, среди которых были постельные принадлежности, зубная щетка, мыло и рулон туалетной бумаги. «Это на неделю», – пояснила темнокожая женщина.

Когда на Кэтрин вновь начали надевать кандалы, она поняла, что неприятная процедура наконец подходит к завершению, но ее жизнь теперь кардинально изменится. Готье предстояло жить в новых обстоятельствах и условиях, где на первый план выходило умение подчиняться и терпеть.

Все, что сейчас с ней происходило, было крайне неприятно, но это отвлекало от мыслей о детях, о том, что с ней будет дальше, чем все это закончится… В душе вдруг возникло давно забытое чувство щемящей тоски, которое однажды она испытала в далеком детстве в пионерском лагере, оставшись одна, без родителей.

На первом этаже блока, где ей предстояло пребывать, Кэтрин получила тонкий матрац, потрепанное одеяло, жесткую подушку и, сопровождаемая охранником, пошла вверх по лестнице. Предназначенная для нее двухместная камера располагалась на третьем этаже. Пока надзиратель открывал дверь, Готье успела бросить взгляд вниз, и ей внезапно вспомнился торговый центр, яркая рыжая девушка, мгновенная передача. Может быть, ошибка была совершена именно тогда?