Женщина, которая умеет хранить тайны

Вопрос о судьбе детей не отпускал ни на минуту, рвал сердце, пугал ночными кошмарами, навеки поселившись в сердце матери.

Сокамерница, молодая девушка, как потом выяснилось, ожидавшая суда за распространение наркотиков, встретила Готье равнодушно. Не вставая с табурета, она кивнула в сторону свободных нар. Кэтрин этот жест показался нелепым, потому что другого места здесь просто не было.

Кэтрин устроила свое спальное место, села на кровать и была вынуждена накинуть на плечи одеяло. В камере было очень холодно из-за постоянно работающего кондиционера. Она заметила, что решетка кондиционера была прикрыта листом белой бумаги, который еле-еле выдерживал силу исходящего оттуда воздуха. «Странно, что бережливые американцы не экономят на электроэнергии», – подумала она. Но вдруг поняла, что низкая температура в помещении вполне могла играть роль дополнительного воздействия на состояние заключенных и дискомфорт здесь был частью наказания.

Обед недавно закончился, а до ужина было еще далеко. Чтобы убить время, Готье взяла потрепанную книжку, лежавшую на столе, и попыталась читать. Затем тут же положила ее обратно. Кэтрин думала о родителях, о своем родном городе. Томск всегда представлялся ей заснеженным и суровым, зимним… только раньше это были мечты, а теперь стали воспоминаниями.

В голову пришли и слова старой еврейки: «Послушайте меня, старую жидовку, если у вас будут дети, берегите их, берегите. Иначе всю оставшуюся жизнь у вас будет только одно желание – поскорее умереть. Берегите своих детей, любой ценой, но только не ценой предательства…» Как же получилось так, что она не уберегла себя… для них?..

Угнетало и то, что рядом не было надежного плеча Жоржа – ее любимого, друга и соратника. Все долгие годы работы он был ее надежной опорой, разделял радости, трудности и поражения. Кэтрин внезапно лишилась всего.

Несмотря на то что за время, проведенное в полицейском участке, Готье почти не спала, первая ночь в тюрьме проходила тяжело. Лишь под утро Кэтрин забылась…

Мрак, смрад и холод. Закопченные витражные окна почти не пропускали света. Тусклые огоньки лампад едва освещали иконы, на которых вместо ликов святых отцов были изображены портреты президентов, известных политиков, предпринимателей, банкиров, общественных деятелей…

В темном, похожем на языческое капище помещении Кэтрин стояла на коленях и со страхом смотрела на ряды фресок иконостаса, где наряду с уже виденными апокалиптическими картинами мира появились не менее ужасающие изображения гильотины с обезглавленной жертвой, мрачные казематы с умирающими от болезней и ран узниками, виселицы с полуразложившимися трупами…

Неведомая сила прижимала Кэтрин к холодному полу, но женщина из последних сил сопротивлялась, стараясь не упасть лицом вниз. Низкий мужской голос провозгласил: «Встань! Ты сможешь», – и в этот момент неожиданный прилив сил помог ей подняться на ноги. Старческая рука протянула Кэтрин оранжевую тряпку и тут же растворилась в темноте, но Готье уже знала, что надо сделать. Она подошла к изображениям человеческих смертей и начала стирать их. Сначала давалось это с трудом, но постепенно за этими страшными изображениями открывалось голубое безоблачное небо. Уже знакомый мужской голос, теперь звучащий где-то внутри нее, повторял и повторял: «Надо потерпеть, надо потерпеть…»

Глава 43

Итак, жизнь продолжается. Она может показаться страшной или прекрасной в зависимости от того, как на нее смотреть.

Эрих Мария Ремарк, немецкий писатель

Александрия, штат Вирджиния, США 201… год