Жираф – гроза пингвинов

Я зевнула, всю ночь мне мерещились какие-то страшные сны, и я встала с ощущением, что по мне танк проехал.

– Цвет изумительный, мой любимый, алый, – продолжала Краузе, – изготовлена фирмой «Диор». Самое новое их изобретение. Жидкое средство, фирма уверяет, что оно сутки не сотрется, можно есть, пить. Прекрасная косметика. Но цена!

Роза Леопольдовна вздохнула. Наша няня пример того, что настоящая женщина никогда не старится. Краузе уже не девочка, но она обожает декоративную косметику, постоянно пасется на сайтах магазинов, которые ею торгуют. Онлайн-лавки с одеждой, обувью, сумками няня тоже не обходит вниманием. Волосы у нее часто меняют цвет. Иногда я немею от красоты, которую вижу на ее голове. Хорошо хоть, что модница пользуется оттеночным шампунем, «радуга» на волосах держится до первого мытья.

Каждое утро, когда Краузе входит в дом, меня охватывает любопытство: кто она сегодня? Веселая цыганка? Скромная монахиня? Дама восемнадцатого века с мушкой на щеке? Бесшабашная студентка? Возраст Розы Леопольдовны тайна за семью печатями. Она спокойно говорит, например, в понедельник:

– Мне сорок лет!

Во вторник ей исполняется тридцать пять, в среду двадцать восемь, в четверг пятьдесят… Цифры всякий раз оказываются разными. Если кто-то удивляется: «Вроде прежде вы говорили, что старше», няня спокойно отвечает: «Правильно. Мне столько лет, на сколько я себя ощущаю. Если к вечеру опечалюсь, года мигом прибавятся».

Справедливости ради замечу, что никогда не видела Розу Леопольдовну в подавленном состоянии. Если происходит нечто неприятное, она на пару минут расстраивается, потом машет рукой.

– Пустяки, бывало и хуже, ерунда. Живу дальше с хорошим настроением.

По идее, такая женщина не подходит на роль няни, несерьезная она. Но Краузе на редкость ответственна, аккуратна, пунктуальна, готова играть с Кисой, но, если надо, говорит твердо: нет. Девочка ее обожает, няня любит ребенка, и я совершенно спокойно ухожу из дома. Мне все равно, кто Роза Леопольдовна сегодня, каков ее возраст, какой наряд она нацепила, как причесалась и накрасилась. Я ценю ее не за внешний вид.

– Редкой красоты помада, – вздыхала Краузе, – наверное, привезена из-за границы. В Россию «Диор» такой оттенок не поставлял. Я уточнила.

Я опять зевнула.

– Роза Леопольдовна, не знаю, о какой косметике вы говорите, но мне помада не нужна. Если вам нравится, то я с удовольствием отдам ее.

– Мне? – ахнула Краузе.

Я изобразила раздумье.

– Можно предложить Максу или Володе, но они любят декоративные средства в зеленых тонах.

Краузе заморгала, а я засмеялась.

– Роза Леопольдовна, забирайте из ванной непонятно как попавшую туда помаду и пользуйтесь ею на здоровье.

– О-о-о! – воскликнула няня, но тут же осеклась. – Нет, нет. Это очень дорогая штука.

– Видели меня когда-нибудь с алыми губами? – осведомилась я.

Краузе на мгновение задумалась.

– Да.

– Когда? – изумилась я.

– Ну… когда-то, – туманно ответила она.

– Наверное, я заболела, заработала температуру и в бреду схватилась за косметику, – хихикнула я. – Пожалуйста, Роза Леопольдовна! Если не заберете, я выброшу тюбик.

Краузе молча пошла в санузел, и тут ожил домофон.

– Ты дома? – закричал голос Зои. – Открой.

– Нет, – ответила я, – уехала в офис.

– А кто говорит? – спросила Яковлева.

– Автоответчик, – пробормотала я и открыла дверь.

– Шутница, – засмеялась соседка, – домофон с автоответчиком! Таких не делают.

– А зря, – вздохнула я, – полезная вещь. Вернешься домой и узнаешь, кто в твое отсутствие в гости напрашивался.

– Нас трое, – заявила Зоя, – со мной Никита Павлович и Фаина Сергеевна.

– Это кто? – спросила я.

Зоя сделала большие глаза.

– Обожаю твой юмор. Ха-ха! Дизайнеры нового оформления нашего подъезда. Мы вместе ходили изучать…

– Да, да, – закивала я, – но сегодня я не могу вас сопровождать. Очень занята по работе.

– Мы на пять минут, – пообещала Яковлева, – надо посмотреть на собак!

– Зачем? – удивилась я и посторонилась.

– Добрый вечер, – произнес Никита.

Я покосилась на часы, которые висят в прихожей. Восемь утра.

– У меня в горле пересохло, – пожаловалась Зоя. – Кофейку не найдется?

Я вспомнила о гостеприимстве.

– Конечно, проходите, пожалуйста.

– Руки можно помыть? – осведомился Никита. – Ездил смотреть коттедж под отделку, хочется освежиться.

– Сейчас покажу вам санузел, – пообещала Краузе. – На дворе недавно рассвело. Вы ночью дом изучали?

Никита кивнул.

– У каждого хозяина свои требования. Этот заказчик свободен только после трех утра.

– О, мне вас жаль, – ахнула Роза Леопольдовна, – представляю недовольство вашей супруги.

– Я убежденный холостяк, – сообщил дизайнер.

– И правильно, – сказала няня.

Никита удивился.

– Правильно?

Роза Леопольдовна повела его в сторону ванной для гостей, по дороге объясняя свою позицию.

– От жены хорошего не жди. Деньги ей все отдай, а взамен что? Щи? Слишком дорогая плата за противный супчик и пилежку, которую баба станет каждый день проводить.

Мы же с Фаиной устроились в комнате, я включила кофе-машину, и потек разговор:

– Знаете о концепте? – осведомилась дама, делая глоток из чашки.