Жюль Верн

По окончании банкета Жюль Верн узнал от придворных, что эрцгерцог весьма недоволен шуткой знаменитого писателя, -- его спрашивают о работе, а он говорит о романах... Легко и весело было с папой: протянул руку (целовать туфлю не пришлось), побеседовал о кислороде и порохе, показал свою библиотеку, произнес сентенцию: "Книги прибывают, вера убывает", - сложил руки на животе и заявил, что аудиенция окончена. Бедняки-студенты просят денег. Жюль Верн не отказывает им. Изобретатель умоляет помочь ему закончить конструирование машины для набивки гильз табаком, присылает чертежи и расчеты, является сам и просит ссуду в две тысячи франков сроком на один год. Жюль Верн выдает ему три тысячи франков сроком на пять лет. Вдова парижского коммунара, погибшего на баррикадах в 1871 году, просит Жюля Верна позаботиться о ее детях, принужденных вместе с матерью просить милостыню. Жюль Верн помогает и просительнице, и очень многим семьям коммунаров. Люди просят, умоляют, стучатся в доброе сердце писателя, а в журналах печатают его портреты и автографы, и никто не догадывается, каких трудов стоит ему каждая его книга: пишется она скоро и с увлечением, но изнуряет предварительная работа, которой никто не видит. Вот новый замысел: инженер Робур и его воздушный корабль-геликоптер. Робур - это, в сущности, сам Жюль Верн, его мысли и идеи, понимание современности, которая называется капитализмом. Жюль Верн не видит путей и средств борьбы с этой страшной силой, а потому и герой нового романа "Робур-завоеватель" предстает своим читателям как одиночка, гордый, мужественный и романтический. Читатель увлечен сюжетом романа, сравнивает Робура с капитаном Немо и ждет от Жюля Верна очередного толчка, в котором так нуждается воображение, обогащаемое столь часто благородным, великодушным пером художника. "Непревзойденный писатель для юношества", - без устали повторяет критика. Но критику пишет не школьник, а бородатый, женатый дядя, нетерпеливо ожидающий все новых и новых романов для себя. Романы выходят один за другим, критик жадно читает их, передает жене, сыну. "Это твой писатель, он пишет для тебя", - говорит он пятнадцатилетнему школьнику...

Жюль Верн не в обиде, он рад тому, что его любит такой благодарный, взыскательный и независимый в суждениях своих читатель, как школьник. Но, работая над романами своими, Жюль Верн имеет в виду вообще человека, умеющего и желающего мечтать о будущем, в котором все должно быть чище, лучше, благороднее, чем сегодня. Во всяком случае, письма идут главным образом от молодежи. За одну неделю после выхода "Робура-завоевателя" Жюль Верн получил сорок отзывов.

А вчера пришло сообщение о смерти Блуа: короткое письмо от неизвестного из Тулузы, где жил старик. Вместе с письмом почта доставила ящик с книгами: популярные брошюры по различным отраслям знания, романы Жюля Верна с карандашными пометками на полях. ..

Письмо от Аристида Иньяра: живет, сочиняет музыку, бедствует. Бедняга Аристид, - так и не сделал имени, хотя и написал сорок опереток и больше трехсот песенок. Их поют, любят, они популярны, а спроси: кто написал музыку, кто автор текста? - пожмут плечами и ничего не ответят.

Вспомнилась Жанна. Где она, что с нею? Как быстро наступила старость!.. Пятьдесят девять лет. Старушкой стала Онорина. Сколько же может быть сейчас Жанне? Шестьдесят? Шестьдесят один? Мой бог, какая страшная вещь - старость!

Грустно... Почему так грустно сегодня? Не потому ли, что по утрам, стоит только открыть глаза, - целая стал мушек закрывает все предметы... Пошаливает левый глаз... В глубокой старости умерла Софи Верн. Где-то очень далеко сестры; они тоже старятся...

- Здравствуйте, месье, - говорит кто-то в одежде крестьянина, с мешком за спиной, с палкой в руках.

Жюль Верн снимает шляпу, отвечает на приветствие и спрашивает:

- Кто вы? Откуда?

- Барнаво, - отвечает молодой человек и пятится в сторону, испуганно озирая Жюля Верна, который вдруг уронил шляпу и весь задрожал...

- Барнаво? .. Благодарю вас, пусть она лежит на земле. . . Вы Барнаво?

- Барнаво, месье, к вашим услугам, - улыбается незнакомец. - Племянник служившего у вас Анри Барнаво, сын его младшего брата.

- Мой бог! Садитесь, Барнаво! Ваш дядя... Простите, я не в силах говорить. Возьмите меня под руку, и пойдемте ко мне в дом. Дайте посмотреть на вас. Барнаво... Как ваше имя?

- Жан, - ответил Барнаво и снял с головы своей соломенную шляпу.

- Рыжий! - воскликнул Жюль Верн, приседая от восторга и неожиданности. - Рыжий Барнаво! Теперь я верю, что вы племянник моего дорогого друга! Смейтесь, сколько хотите, но вы - вылитый дядюшка! Святейшая копия! Просите у меня все, что вам угодно! У вас есть просьба ко мне?

- Есть, месье. Затем я и приехал к вам.

В доме Жюля Верна тихо и пусто: вся семья где-то плавает на "Сен-Мишеле". Жюль Верн распорядился немедленно подавать на стол. Жан Барнаво ел с аппетитом умилительным - "в ногу с хозяином". Хозяин надел халат, туфли, повел гостя в свою башню.