Жизнь Пифагора

Нет, клянусь человеком, открывшим для нас тетрактиду,

Вечной природы источник и корень всего, что на свете!

Таким удивительным был образ его мудрости. (163) Из искусств, как говорят, пифагорейцы более всего почитали музыку, искусство врачевания и прорицания. Они были молчаливы, любили слушать и хвалили того, кто умеет это делать. Из врачебного искусства они более всего уделяли внимание тому, что касалось образа жизни, и были наиболее усердны именно в этом, стараясь прежде всего изучить признаки правильного соотношения питья, еды и отдыха; затем едва ли не первыми они начали заботиться о порядке самого приготовления пищи и напитков и выбирать то, что для этого нужно. Чаще предшественников применяли пифагорейцы и целебные мази, применение лекарств они одобряли меньше, а если использовали их, то для умащения ран; что касается надрезов и прижиганий, их они применяли менее всего. (164) При некоторых болезнях они прибегали к заклинаниям. Они считали, что и музыка имеет большое отношение к здоровью, если правильно применять ее. Они использовали также для исправления души избранные места из Гомера и Гесиода. Они думали, что нужно удерживать и сохранять в памяти все, чему учишься и что говорят, и до тех пор приобретать знания и слушать лекции, пока может их воспринимать заучивающая и запоминающая часть души, потому что именно она познает и в ней хранится то, что познано. Поэтому они очень высоко ценили память, делали много упражнений для ее усиления и весьма заботились о ней; при обучении они оставляли заучиваемое не раньше, чем накрепко запоминали содержание предыдущего урока, и каждый день вспоминали то, что говорилось на занятиях, следующим образом. (165) Пифагореец не вставал с постели до тех пор, пока не припоминал все происшедшее вчера. Он пытался восстановить мысленно, что прежде всего он сказал или услышал, или какое отдал приказание домашним, встав после сна, и что было вслед за этим, и что еще позже, и о последующих своих поступках он размышлял таким же образом. Затем вспоминал, кто был первый, с кем он встретился, выйдя из дома, кто второй и что сказали те, кого он встретил первым, вторым и третьим. И о других событиях вспоминал точно так же. Он пытался восстановить в памяти все случившееся за целый день, стремясь припоминать в том порядке, в каком некогда случилось каждое из этих событий. Если времени для отдыха после сна у него было больше, чем обыкновенно, он пытался припомнить таким же образом и то, что произошло позавчера. (166) И более всего они старались развивать память, ибо ничего так не содействует приобретению знаний, опыта и рассудительности, как память.

От этих занятий вся Италия наполнилась философами и, прежде безвестная, впоследствии благодаря Пифагору стала называться «Великой Грецией», и в ней появилось множество философов, поэтов и законодателей. Ими были принесены в Элладу и ораторское искусство, и эпидиктические речи [109] , ими были написаны и законы. И те, кто упоминают при случае науки о природе, вспоминают прежде всего о том, что их привнесли первыми Эмпедокл и Парменид из Элеи, а те, которые хотят употребить какие-нибудь сентенции о жизни, приводят мысли Эпихарма, и почти все философы знают их наизусть. [110] Итак, в этой главе нами было сказано о мудрости Пифагора, о том, как обычно он приводил к ней людей, насколько каждый был способен приобщиться к этой мудрости, и о том, как умело он передал ее людям.

Глава XXX