Жизнь по-американски

Когда западногерманское правительство объявило, что мой предполагаемый маршрут включает посещение военного кладбища в Битбурге, еврейские организации в США заявили, что среди двух тысяч похороненных там людей было сорок восемь эсэсовцев, — факт, оставшийся неизвестным лицам, занимавшимся с нашей стороны программой визита и выразившим согласие на такое посещение. Представители еврейских организаций утверждали, что мне следовало настоять на отмене визита в Битбург и посетить вместо этого Дахау.

Даже Нэнси была на этот раз против меня. Следующие отрывки из дневника дадут читателю представление о том, что я делал в этот период моей жизни:

"4—14 апреля

Почти всю неделю расходившаяся пресса преследовала меня за то, что я принял приглашение Гельмута Коля посетить во время визита в Бонн немецкое военное кладбище. Я отклонил неофициальное приглашение от одного из политических деятелей Западной Германии посетить Дахау, находящийся в его округе. Все это было преподнесено как желание почтить память бывших нацистов и стремление забыть о массовом уничтожении нацистами евреев. Гельмут имел в виду отметить окончание второй мировой войны как начало периода мира и дружбы, длившегося уже сорок лет. Я вновь и вновь говорил, что мы никогда не забудем о зверствах нацистов и не допустим, чтобы они когда-либо повторились. Но некоторые наши еврейские друзья пришли в воинственное настроение. Я никак не могу отступить и отказаться от намеченного плана. Однако Гельмут очень расстроен и опасается, что поднявшийся шум может повлиять на ход экономического совещания. Может быть, он изменит программу визита. Поживем — увидим. Я все-таки считаю, что мы правы. Да, немецкие солдаты были нашими врагами и частью ненавистного нацистского режима.

Но мы победили и мы убили этих солдат. Что плохого в том, чтобы заявить: "Давайте никогда больше не будем враждовать"! Разве Гельмут дурно поступил бы, если бы во время визита в США он бы посетил Арлингтонское кладбище?

Сегодня звонил Уолтер Анненберг. Он получил сообщение о статье в "Правде", где меня поносят за оскорбление, нанесенное евреям отказом посетить Дахау. Я хочу ответить "Правде", указав, что сегодня, сорок лет спустя после геноцида против евреев, только Советы открыто проявляют антисемитизм.

15 апреля

…Пришла телеграмма от Гельмута Коля, и Майк Дивер вылетел в Германию. Гельмут решил наши проблемы. Отклоненное мной приглашение посетить Дахау было частным. Гельмут делает его официальным. Он приглашает меня посетить и лагерь, и кладбище. Теперь, поскольку это все официально, я могу принять оба приглашения.

16 апреля

После завтрака с вице-президентом выступил в здании исполнительного ведомства при Белом доме на конференции по вопросу свободы религии. Перед этим снова занялись моей германской проблемой. Пресса в нее вцепилась и изо всех сил осложняет ситуацию. В заключение своей речи я выступил с заявлением, объяснив, что с Дахау вышло недоразумение и что я собирался посетить и кладбище в Битбурге, и концентрационный лагерь.

19 апреля

День начался с краткой церемонии подписания, затем вновь мое "дело Дрейфуса" — посещение немецкого кладбища. Я сказал, что не могу отступить перед нападками, становящимися все более резкими, по мере того как пресса поднимает все больше шума.

Вернулся Майк Дивер и сказал, что Коль будет мне звонить. Наш посол Артур Бернс имел с Колем многочасовую встречу. Наши хотят, чтобы вместо военного кладбища я посетил памятник жертвам войны. Я согласен, если только это не осложнит положение Коля. Во время совещания раздался звонок. Гельмут сказал мне, что вместо Дахау он предлагает Берген-Бельзен. Он сказал также, что мои слова о погибших солдатах, ставших в такой же мере жертвами нацизма, как и евреи, были очень хорошо приняты в Германии. Он подчеркнул, что отмена посещения кладбища произвела бы катастрофическое впечатление и оскорбила бы чувства немцев. Я сказал ему, что отмены не будет.

Во время разговора с Колем вице-президент, присутствовавший тут же вместе со всеми нашими, слышал все, что я говорил. Он написал мне записку такого содержания:

"Господин президент, я горжусь занятой Вами позицией. Если я могу помочь разрядить ситуацию, располагайте мной. Это нелегко, но Вы правы!

Джордж".

Затем появились Эли Визель, переживший геноцид, и другие, прибывшие по случаю церемонии начала недели еврейского наследия, где я вручил Эли Золотую медаль конгресса. Я объяснил им ситуацию и кое-чего добился, хотя Эли в заранее приготовленной речи и умолял меня не посещать кладбище. Мы пригласили Эли сопровождать меня в поездке. Он согласился при условии, что на кладбище присутствовать не будет.

20—21 апреля, Кемп-Дэвид

Замечательная погода — два дня купался и в субботу ездил верхом. В воскресенье вернулся рано. Нэнси поехала в Калифорнию на один день — посмотреть дом. Это значит, что пришла пора заботиться о будущем. Мэрми (моя дочь Морин) обедала со мной.

26 апреля