Жизнь после утраты. Психология горевания

Оплакивание пациента со СПИДом начинается с подтверждения диагноза при обследовании на ВИЧ-инфекцию, сказала миссис Перри. Поскольку теперь жизнь, кажется, переменилась и переменам не будет конца. Однако после периода приспособления повседневная жизнь человека может возобновиться в более-менее нормальном режиме, продолжила она, при условии, что на здоровье жалоб нет. Следующий тяжелый удар связан с переходом СПИДа в прогрессирующую стадию. На этом этапе пациенты и их семьи сталкиваются лицом к лицу с жестокой реальностью смерти. У них мало надежды на ремиссию или выздоровление, поэтому существует трудность в сохранении отрицания – важного амортизатора, позволяющего скорбящим постепенно постигать реальность», – сказала миссис Перри. Мы все знаем, что люди со СПИДом долго не живут, а значит, утешение – не для нас. После того, как СПИД диагностирован, скорбь постепенно нарастает из-за осложнений, поскольку пациенты утрачивают способность работать и не справляются с повседневными делами.

Тот факт, что страдающие от СПИДа люди молоды, а медицинское сообщество не способно найти лекарство от этой болезни, усугубляет ощущение, что это жестокая и неестественная человеческая судьба, а поэтому смерть от СПИДа оплакивать еще тяжелее.

Если отношения с больным СПИДом включали секс, скорбь осложняется страхом заражения. Участник группы самопомощи при больнице Св. Винсента выразил суть своего положения. «Это человек, с которым я спал. Моя утрата осложняется страхом, что мне тоже предстоит это пройти… но его не будет рядом, чтобы провести меня через это… Эта болезнь чудовищна. Это не чистая опрятная смерть, как от сердечного приступа. Сердечный приступ не заразен»[48]

. Страх заболеть СПИДом становится все более ужасающим, замечает миссис Перри, потому что физические симптомы горя – недомогание, желудочно-кишечное расстройство, нарушение сна, усталость – могут иметь сходство с болезнями, возникающими в результате СПИДа.

Горевание может также осложниться, если понесший утрату не получает формального признания факта существовавших отношений и понимания значимости потери. Инженер из группы при больнице Св. Винсента вспоминал, что сотрудники на работе ничего не знали о его личной жизни и не понимали, почему он так озабочен «болезнью в семье». Необходимость сохранять хорошую мину при плохой игре утяжеляла физическую нагрузку и эмоциональный стресс, связанные с уходом за его заболевшим возлюбленным Другой участник группы Св. Винсента обрисовал, как благожелательные люди низводили его горе до банальности. «Они говорили: „О, я знаю, что ты испытываешь. У меня умер дедушка“. Или: „У меня умерла собака“. Но это была смерть не домашнего животного или старика. Умер мой супруг». Боль от отсутствия формального признания отношений делается сильнее, если семья умершего возлюбленного не одобряла их и не пустила на похороны понесшего утрату партнера, отрицает его право на общую собственность или же как-то иначе вымещает на нем свой гнев.

Родственные чувства, проявление заботы, бывающие причиной раздоров в любой убитой горем семье, часто усиливаются в случае смерти от СПИДа, особенно если семья связывает смерть с каким-то определенным образом жизни или поведением. «Люди столько не понимают, что касается этой болезни, – говорит Анн Блейк. – Они не понимают, что кто-то занимается любовью или принимает наркотики, но при этом не держат в голове мысли о смерти». Чтобы избежать позора, связанного со СПИДом, некоторые семьи скрывают природу болезни и не пускают родственников и друзей в больницу, не допускают их до похорон, опасаясь, что те обнаружат истинную причину смерти. Подобное поведение изолирует семью, лишает ее традиционных источников поддержки и может осложнить горе. «Понесшие утрату переживают обычное в таких обстоятельствах чувство потери, – замечает миссис Перри, – но они испытывают также гнев и стыд из-за вынужденной лжи и тех способов, которыми они добились сокрытия тайны. Этот стыд может препятствовать изживанию их горя».

И, наконец, горе, связанное со смертью от СПИДа, может осложниться из-за притупления способности скорбеть. С начала 1980-х годов определенные сообщества живут в состоянии непрекращающейся осады, ежедневно теряя друзей и никогда не имея возможности как следует оплакать хотя бы одну смерть, потому что число умерших друзей и возлюбленных постоянно растет. В книге «Время взаймы: некролог о жертвах СПИДа» Пол Моне описывает то, как СПИД атаковал его мир: