Жизнь в средневековом замке

Настоящей же пахотой почти не занимались до Сретения (2 февраля), праздник, официально называвшийся Днем очищения Марии. Он был посвящен «очищению» Марии после рождения ребенка – церемонии, во время которой молодая мать надевала свадебное платье и входила в церковь с зажженной свечой. В деревнях устраивали шествие со свечами. За Сретением следовал «жирный вторник», мирской праздник с играми и забавами.

Во время Великого поста алтарные части замковой часовни и приходской церкви были завешены, а крест и священные изображения накрыты тканью. В Вербное воскресенье прихожане обходили церковь с ветвями тиса или ивы, перед процессией несли крест и просфору. В Страстную пятницу крест открывали и устанавливали на ступенях алтаря; верующие обнимали его, кланяясь и вставая на колени – «ползли к кресту». Затем крест и просфору помещали в особую «пасхальную усыпальницу» в часовне, вокруг нее ставили свечи. Накануне Пасхи все огни и свечи гасили и торжественно зажигали новый огонь, в церкви же на всенощной горела большая пасхальная свеча. Утром «усыпальницу» открывали, после чего крест и просфору несли к алтарю.

На Пасху, как и на Рождество, землевладелец и его держатели обменивались подарками. Крестьяне приносили яйца, сеньор устраивал обед для служащих в поместье. Пасхальная неделя была временем крестьянских празднеств с разнообразными играми. Фицстивен описывает турнир на Темзе, состоявшийся в XII веке на Пасхальной неделе: «На мосту, на пристанях и в до-мах на берегу реки собирается множество людей, желающих поглядеть на это и повеселиться».

Понедельник и вторник после Пасхальной недели был двухдневным праздником, во время которого кое-где, по давнему обычаю, жены хлестали своих мужей (в понедельник), а затем мужья – жен (во вторник).

Средневековое лето начиналось с Майского дня, праздника любви, когда ослаблялись нравственные запреты. Перед рассветом молодые – а иногда и не слишком молодые – мужчины, жившие в деревне, включая священнослужителей, «приводили май»: для этого они отправлялись в лес, чтобы срезать дикие цветы, зелень и ветки боярышника. Иногда они проводили ночь в лесу. В «Романе о розе» (XIII век) описывается празднование Майского дня в Майнце, «очень веселом городе», жители которого ночевали в лесу, а утром «приводили май», шествуя по городу с песнями и развешивая «май» на окнах и балконах. Для руководства танцами и играми среди молодежи избирались господин и госпожа Май.

Молебственные дни – понедельник, вторник и среда перед Вознесением (сороковой день после Пасхи) – получили в сельской местности название Gangdays

(дни ватаг). Селяне собирались в группы, возглавляемые священником, и с крестами, знаменами, колоколами и фонарями обходили деревню, ударяя по ее границам ивовыми прутьями. Маленьких мальчиков окунали в ручьи и пруды, стукая задом о деревья и камни, чтобы те запомнили, где проходят границы. Шествие останавливалось в определенных местах, под главным деревенским дубом или ясенем; священник читал молитвы и благословлял посевы. Потом наступала Троица, третий и последний из майских праздников, а за ней – еще одна неделя торжеств, во время которой вилланы не работали на сеньора.

В июне, после стрижки овец, отмечался праздник летнего солнцестояния, он же Иванов день (24 июня). Молитвослов XIII века содержит рассказ о кануне Иванова дня: мальчики собирали кости и мусор и сжигали их, несли в поля горящие головни, чтобы отгонять выходивших в это время драконов, которые будто бы отравляли колодцы. Затем поджигалось колесо и пускалось по склону холма, в знак того, что солнце достигло высшей точки и отныне будет спускаться.

На Иванов день обычно начинали заготовлять сено, заканчивая ко Дню поклонения веригам апостола Петра (1 августа). Английское его название, Lammas

, происходит от англосаксонского hlafmass (хлебная месса). То был праздник первого урожая, когда в церкви благословляли хлеб из новой пшеницы.

После 1 августа наступало время жатвы – крестьяне обязаны были трудиться на земле сеньора (bidreaps). В последний день жатвы группы работников соревновались между собой: речь шла о том, какая из них первой уберет колосья с гребня. Иногда оставляли последние несколько колосьев и устраивали церемонию, во время которой их срезала самая красивая девушка, или в них бросали серпы, пока колосья не падали. Последний сноп украшали и вносили в амбар под звуки музыки, в обстановке всеобщего веселья. Вечером устраивался ужин в честь сбора урожая, а в некоторых местах вилланы обязательно приходили на господский двор и воспевали «возвращение домой после уборки».

С Михайловым днем годовой цикл начинался заново.