Жизнь волшебника

– Но почему? И о чём таком тёмном в детях вы говорите?

479

– Ну, вот смотри. Можно мы будем на «ты»?

– Хорошо.

– Вот смотри – каждому хочется, чтобы его в этом мире любили. Но как жить человеку, с самого

начала знающему, что никому он здесь не нужен? Как жить ему, понимая, что когда он умрёт, то

никто не только не почувствует никакой потери, а наоборот все даже вздохнут с облегчением, что

он освободил место? Какой тогда должна быть его жизнь? Ведь для человека естественно просто

жить, просто быть принятым и встреченным здесь, а не отвоёвывать в течение всей своей жизни

право на эту жизнь. Представь, какое оскорбление от самой жизни получают с момента рождения

эти, как ты говоришь, отказники. Они вначале, конечно, не понимают каких-то слов, не понимают,

например, того, как ложку правильно держать, но это оскорбление проникает в них сразу и глубоко.

Вот его-то они и несут потом, как тёмное в себе.

– Ты почему-то говоришь об этом, как о выстраданном, – задумчиво замечает Лиза. – Ты такой

умный, я бы даже сказала, опытный или, точнее даже, испытавший. Я ещё не слышала, чтобы об

этих детях говорили так. Удивительно, что такими высказываниями (ну, помнишь, ты ещё

рассказывал про мороженое) ты словно врезаешься мне в душу. Мне кажется, они так сильно

раскрывают тебя.

На балконе они стоят долго, рассказывая каждый о себе. Город, сдавшись сумеркам, уже

светится огнями. Интересно, пригласит ли она его к себе? Открытый, искренний разговор сближает

их с космической скоростью. Роман постоянно ловит себя на одном и том же желании: подойти к

ней, обнять, никуда её не отпускать и никому не отдавать. Откуда это ощущение родного, своего в

этой московской девочке? Как оно возможно здесь, в большом, далёком городе? Может быть, это

от какого-то случайного сходства с родными людьми? Однако же, в ней нет ни одной знакомой

внешней черты.

Играть с ней в отношения нельзя. О том, женат он или нет, Лиза спрашивает при первом же

удобном случае. И он честно рассказывает всё про себя, про детей, про Ирэн, Нину и Тоню. Только

бы эта исповедь не отшатнула её.

– Вот я и говорю, что ты Испытавший, – отвечает Лиза, признавая теперь своё определение как

прозвище или как второе имя.

– А тебя можно спросить? Ты не обидишься?

– Постараюсь.

– У тебя мужчины были? …Или не было? …Или мужчина?

– Да уж, вопросик… – смущается Лиза. – Но я отвечу. Никого у меня не было. Правда, был один

человек, который едва не пробудил во мне всё животное. Мы дружили с ним года два. Однажды я

даже пригласила его в гости, но когда обнаружила, какая дикая волна поднимается во мне от его

присутствия, то тут же выпроводила. Он даже не понял почему. Просто я воспитана так, что

близости без любви у меня не будет. Нет, я не считаю свою девственность каким-то особым

достоинством. Она меня даже чуть тяготит, ведь мне уже двадцать один. А я, к тому же, не

бесчувственная. Я, напротив, очень эмоциональна. Только мои эмоции обузданы. И я точно знаю,

что моим первым мужчиной будет мой муж. Недавно в одной статье я прочитала такое, что

духовность и физиология настолько связаны между собой, что сдерживая себя физиологически,

девушка тем самым тормозит себя и в духовном развитии. Иначе говоря, девушка вправе

включаться в интимные отношения сразу, как только она созревает для этого физиологически, и

что лишь в этом случае её развитие будет гармоничным, без всякой запинки. Конечно,

утверждение это довольно рискованное, многие могут понять его как призыв к вседозволенности,

но я с ним согласна с одной, правда, оговоркой: включиться в интимные отношения позволительно

только через любовь… Вот потому-то я и одна.

– Одна, живя в таком большом городе, – задумчиво замечает Роман.

– Да, наверное, одиночество в таком громадном городе может казаться лишь ущербностью того,

кто одинок.

– И ты никогда не влюблялась?

– По-настоящему лишь однажды – ещё в школе. Он учился в старшем классе, и я просто

боготворила его. Все его жесты, все мельчайшие черты казались мне неслучайными.

«Неслучайные черты», – просто аукается в самой душе Романа. Это тоже как откровение,

потому что очень точно объясняет происходящее с ним сейчас. Именно так и должна узнаваться

любимая. Если бы когда-нибудь она вот так же сказала и о нём… Неслучайные черты – это и есть

родное, что открывается вдруг в том или ином человеке. Это и есть настоящее узнавание. Когда-

то, ещё до встречи с Голубикой, он считал, что встреча с любимой должна быть необычной,

неожиданной, и в то же время закономерной, как судьба. И встреча с Ирэн вышла именно такой.

Много не случайного и здесь.

Пора уж и расставаться. В конце концов, это только у него вместо экзаменов выходит какой-то

отпуск, а Лизе нужно готовиться. Но как добраться отсюда до общежития? Дорогу он не запомнил.

Если бы она оставила его у себя… Однако здесь недопустимы и малейшие намёки. Здесь

требуется абсолютная чистота. Надо идти.

480

Добираясь до общежития уже поздним вечером, Роман обнаруживает, что теперь столица куда

теплей и дружественней, чем вначале. Из всех миллионов душ этого города одна душа,