Читаем Жозефина. Письма Наполеона к Жозефине полностью

Я узнал, мой друг, что дурные речи, которые велись в твоей гостиной в Майнце, возобновились. Заставь же их замолчать!

Я буду очень недоволен тобой, если ты не положишь этому конец. Ты позволяешь огорчать себя людям, которые должны утешать тебя своими речами. Советую тебе проявить немного характера и поставить всех на место.

Я чувствую себя превосходно. Мои дела здесь идут отлично. Мы отдыхаем и организуем наш провиант.

Прощай, мой друг! Будь здорова.

Наполеон


15 марта 1807 года, из Остероде в Париж

Я получил твое письмо от 1 марта, из которого узнал, что тебя сильно взволновал провал «Минервы» в Опере.

Рад узнать, что ты выходишь в свет и развлекаешься. Мое самочувствие великолепно, и дела идут отлично.

Не принимай на веру никакие дурные слухи. Никогда не сомневайся в моих чувствах и совершенно ни о чем не беспокойся.

Всецело твой,

Наполеон


Из письма Жозефины своей дочери Гортензии от 7 марта: «Несколько дней назад я стала свидетелем ужасного происшествия в Опере. Актриса, которая исполняла роль Минервы в балете Улисса, упала и сломала руку. Так как она бедна и имеет семью на содержании, я послала ей 50 луидоров».


17 марта 1807 года, из Остероде в Париж

Мой друг, не следует посещать малые ложи и небольшие спектакли, – это не подобает твоему сану. Ты можешь бывать лишь в четырех больших театрах и сидеть только в большой ложе. Живи так, как ты жила в Париже вместе со мной.

Мое самочувствие превосходно. Погода повернула к холоду. Термометр показывает восемь градусов.

Всецело твой,

Наполеон


17 марта 1807 года, десять часов вечера, из Остероде в Париж

Я получил твое письмо от 5 марта, из которого с радостью узнал, что ты чувствуешь себя хорошо. Мое здоровье превосходно. Однако вот уже два дня как похолодало. Ночью термометр показывал десять градусов, но солнце подарило нам прекраснейший день.

Прощай, мой друг. Тысяча приветов всем.

Расскажи мне о смерти бедняги Дюпюи. Передай его брату, что я желаю сделать ему что-нибудь хорошее.

Мои дела здесь идут превосходно.

Всецело твой,

Наполеон


Дюпюи был директором Военной школы в Бриенне в то время, когда там учился Наполеон. Наполеон, который всегда заботился о тех, кого он знал в юности, сделал его своим личным библиотекарем в Мальмезоне. Брат Дюпюи был известным египтологом

.


25 марта 1807 года, из Остероде в Париж

Я получил твое письмо от 13 марта. Чтобы сделать мне приятное, нужно жить абсолютно так, как ты жила в Париже вместе со мной. Тогда ты не посещала небольшие театры и другие подобные места. Продолжай в том же духе.

Что касается жизни дома: принимать нужно только там и иметь свой регулярный круг. Вот, мой друг, единственный способ заслужить мое одобрение. Величие имеет свои неудобства: императрица не может ходить туда, куда ходит обычная женщина.

Тысяча и тысяча приветов. Мое здоровье в порядке. Дела идут хорошо.

Наполеон


27 марта 1807 года, из Остероде в Париж

Мой друг, твое письмо огорчило меня. Ты не должна умирать; ты выглядишь хорошо, и у тебя нет никаких разумных причин для недовольства.

Я думаю, что в мае ты должна поехать в Сен-Клу, но весь апрель месяц следует оставаться в Париже.

Мое здоровье в порядке. Дела идут хорошо.

Ты не должна думать о путешествии этим летом. Это решительно невозможно: тебе нельзя кочевать по постоялым дворам и лагерям. Я так же, как и ты, хочу тебя видеть и жить спокойной жизнью.

Я умею не только воевать, но долг превыше всего. Своему предназначению я принес в жертву всю свою жизнь – спокойствие, интерес, счастье.

Прощай, мой друг. Не нужно встречаться с госпожой П. Это женщина из дурного общества. Она слишком вульгарна и низка.

Я имел основания быть недовольным господином Тиаром и отослал его в его бургундское поместье, больше не желаю о нем слышать.

Наполеон


Наполеон подозревал, и не без оснований, Тиара в том, что тот, находясь в Варшаве, состоял в переписке с русскими.


1 апреля 1807 года, из Остероде в Париж

Я получил твое письмо от 20 марта, мой друг, и с огорчением узнал о твоем нездоровье. Я же писал, чтобы ты оставалась в Париже весь апрель и отправлялась в Сен-Клу 1 мая. В Мальмезоне ты можешь проводить воскресенья и еще день-два в неделю.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии и мемуары

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное