Змеиный Зуб

Известие, озвученное Вальпургой за ужином, вызвало сперва молчание, а затем – череду тяжёлых вздохов. Хорошо хоть здесь были лишь домочадцы Девичьей башни, то есть никаких стариков Моррва с их бесконечно задетой гордостью.

Сепхинор потупился в свою тарелку с зеленью и скумбрией. Глен, напротив, есть перестал и одарил супругу тяжёлым взглядом. Банди, Мердок и Эми, которые трапезничали в другой стороне стола, дружно навострили уши, но тактично делали вид, что не слушают.

Валь, впрочем, и не ожидала, что Глен будет милостив. Он никогда не оглядывался на то, что уже успело произойти, и каждый раз обижался, гневался и затем извинялся по новой. Вот и сейчас он скривил губы, давая понять, что рассержен.

– Понятно, столько работы ради Долгой Ночи впустую, – бросил он. – В последний момент ты объявляешь, что предпочитаешь семье общество дяди. В обмен на змеятник. Честь семьи за кучу его бестолковых, заброшенных, ничего не умеющих змей, которых ещё кормить надо. Ты будто нарочно находишь способы унизить нас перед честными людьми. Но что я могу сказать? Благородная кобра Змеиного Зуба считает, что любые её деяния достойны. Дай Бог, чтобы другие семьи считали так же, иначе нашей репутации конец.

– Я считаю, что это моя возможность поправить взгляды герцога на жизнь и вернуть его в лоно семьи, – тактично ответила Валь.

– Жалко, что он выбрал для этого Долгую Ночь, – расстроенно молвил Сепхинор. И сердце Валь сжалось. Наверняка он приготовил ей какой-то подарок. Наверняка надеялся, что они с Гленом помирятся и объединятся, чтобы встретить наступающий год. Но ему она тем более не могла рассказать правду!

Валь сама позвала сына спать вместе с ней, и, к её облегчению, он согласился. Мальчик перестал хандрить и вновь сделался задумчивым, погружённым глубоко в свои мысли. И она хотела хоть как-то его взбодрить.

– Как твоя страшная история, милый? – спросила она ласково, пока вновь заплетала на ночь косы. – Понравилась Хельге?

– Хельга не поняла, – пожал плечами Сепхинор. Он тоже ещё не лёг, а болтал ногами, сидя на другом краю постели. – Иногда она мне кажется слишком глупой. Но и я многого не понимаю. Например, зачем нам змеятник Летнего замка.

Леди не должна врать, а благородная кобра Змеиного Зуба тем более. Но что поделать, если изо дня в день снежный ком лжи лишь набирал обороты? Валь уже не представляла себя без обманов и отговорок, которые спасали её от ежедневных скандалов.

– Милый, понимаешь… – она тяжело вздохнула, но заставила себя перешагнуть эту незримую черту в очередной раз. – Герцог не умеет обращаться со змеями. Я услышала, что он хочет их распродать или вовсе выпустить в зиму, и я поняла, что этого нельзя допустить. Проще один раз выполнить его требование, чем допустить то, чего никогда не допустит настоящий островитянин.

Сепхинор повёл бровями и склонил голову к плечу. А затем ответил тихо:

– Мне жаль змей, но я, наверное, не настолько благородная кобра. Ты мне нужна больше них.

Впервые Валь по-настоящему ощутила себя предательницей семьи. Но отец всегда говорил: «Ты знаешь, как надо, даже если остальные не знают».

Она решила, что может себе позволить быть с Сепхинором откровеннее. И, поймав его обиженный взгляд, сказала ему так же негромко:

– Всё несколько сложнее, мой хороший. Но я тебе обещаю, что это всё вот-вот закончится, и я наконец буду с тобой. Доверься мне.

– Ладно, – слабо улыбнулся мальчик. – До наступления ночи подарки всё равно дарить нельзя, так что подождём послезавтра.

– На самом деле, можно. На работе все так делают.

– На работе – это не по-настоящему! По-настоящему – это только когда все закрылись, тьма настала, и надо дарить. Чтобы нечисть через окна видела, что тут точно все любимы и заботливы, и ничем нас не пробить.

– Да-да, ты прав, – хмыкнула Валь и отклонилась назад, чтобы дотянуться до Сепхинора, обнять его и поцеловать в лоб.

– На самом деле, если бы я мог загадать этой ночью желание, я бы загадал, чтобы у нас у всех было по отдельному дому, – продолжал рассуждать Сепхинор. – Чтобы туда не могла заходить леди Дала и подсовывать вместо интересных книг свои дурацкие сказки про змея Халломона. И чтобы мы собирались вместе как гости, потому что в гости люди всегда ходят радостными. А вместе, напротив, живут только злыми.

– Это не всегда так, – вздохнула Валь. – Как ни крути, к тому же, люди нужны друг другу. Неужели ты хорошо бы чувствовал себя совсем один?

– Если бы я мог приходить к вам в гости в выходные – то да, – честно сказал мальчик. – Ты только не обижайся. Просто я люблю быть наедине с собой. Как змея муссурана. И мне ничуть от этого не плохо.

– Тогда у тебя для этого будет хотя бы змеятник, – промолвила Валь и уткнулась взглядом в пол. Ей не хотелось думать, что это из-за неё Сепхинор решил стать отшельником.